ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ПУТЬ К СЕБЕ
Глава 17. Се человек
От Иегошуа к Иисусу Христу
Вот так или примерно так все мифы и легенды рухнули для меня в один момент. Целых полтора года, с мая 1990 по осень 1991 я привыкал к шокирующему факту: для меня стало бесспорно ясно, что знаменитый библейский вождь Моисей, монах Будда из рода Шакиев, пророк Иешуа из Назарета, Расуль Аллах [1] Мухаммед ибн Абдаллах и обычный, ничем не знаменитый россиянин — фактически одно и то же «физическое лицо», разделенное только периодами рождений и смертей. И очередное обновление веры «явилось» в лице последнего из перечисленных не в Иерусалим, где ждут Машиаха, не в Мекку, где ждут Махди, не в Ватикан, где ждут Второго пришествия Христа, а в Россию, где вообще давно перестали кого бы то ни было ждать и полагаются только на себя… Ну, точно, как и обещал Иисус в притче о злых виноградарях, говоря иудейским первосвященникам и фарисеям: «Неужели вы никогда не читали в Писании: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла? Это от Господа, и есть дивно в очах ваших? Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его; и тот, кто упадет на этот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит»[2].
Мифы о единоразовом пришествии «спасителя» и даже о его «втором пришествии» в данном случае сразу же стали неактуальными. Ввиду того, что «второе» и даже «третье» у Иисуса уже состоялись и снова были обыкновенными, человеческими. И сам этот факт перечеркивал все церковные догматы и ожидания в их сформировавшемся, но как выясняется, ошибочном виде. Стало ясно и то, что не люди в «разные тела» перерождаются, как думают индусы и буддисты, а душа создает себе новое тело в точном соответствии с его незримым, но неизменным эталоном, своего рода первоматрицей, на которой отпечатываются следы всех ее действий, мотивов и стремлений. А также следы всех воздействий на нее через тело. Иначе откуда на мне все столь явственные следы далекого прошлого?
Но некоторые мифы мне пришлось разоблачать все-таки не чувствознанием, а фактами и аргументами понятными большинству. Для этого требовалась дополнительная информация, время и тщательный зрелый анализ. И здесь все выглядело не менее логично. Даже странно, что никому до меня это не приходило в голову. Христос (Церковное понятие) и Сознание Христа (понятие новомодных течений) — казалось бы современные незыблемые постулаты. Что они обозначают и идентичны ли тому пониманию, которое в них вкладывалось изначально? К сожалению, мне пришлось признать, что это искусственно придуманные термины, они не отображают подлинной реальности, что легко доказуемо. На самом деле в Торе, как первоисточнике этого понятия, нет слов «Христос» или «Мессия», есть слово «Машиах», и оно имеет совершенно иной смысл, нежели принято думать сейчас: Машиах — это человек, который должен стать царем от Бога и устроить справедливую жизнь на земле. То есть, не мирской царь, а Руководитель, получивший власть свыше, не от людей, и слово это переводится, соответственно, как «Помазанник», что значит «Тот, кого помазали на царствование». Одновременно главным отличительным признаком слова Машиах является то, что речь идет о живом человеке из плоти и костей, а не о Небесном Утешителе или Судье. Здесь сливаются воедино две плохо понимаемые и различаемые категории: наша реальность и мир Иной. Машиах находится как бы на границе этих двух миров, является своего рода парламентарием от Бога к человеку и обратно, он видит два мира и одновременно сознательно существует в обоих. Вот его полноценная характеристика.
Именно поэтому Пилат спрашивал у Иешуа[3]: «Ты царь?» Это было самым важным в той истории, и от ответа зависел ее результат. Иешуа отчетливо ответил: «Царство мое не от мира сего». И Пилат не нашел вины в нем, понимая, что ни на какой мирской престол он не претендует, но и от полномочий не отказывается. Велел написать на кресте: «Царь иудейский», понимая под этим, что Иешуа не отказался от своих заявлений, но они важны лишь для иудейской религии, ждущей Машиаха как Владыку в вере. А еще Иешуа недвусмысленно ответил: «Увидите Сына человеческого, восседающего одесную Бога». Этим он дал понять, что он действительно Руководитель, Помазанник, но не эквивалентен понятию мирских царей. Он руководит Иным миром. Другие трактовки здесь уместны лишь как аллегории. Так каким же миром? Почему именно он, и доступно ли это каждому, достигшему в своем сознании такого же уровня?
Сейчас стали считать, что этот иной мир открыт, доступен и понятен каждому «посвященному», так как придумали такое понятие как «Сознание Христа». Есть такая игра: в испорченный телефон, когда в начале произносится одно слово, потом каждый игрок меняет по букве в нем, и в конце получается совсем другое — и по звучанию, и по смыслу. По получившемуся слову нужно угадать, что было в начале. Видимо, такая игра нравится не только детям. Потому что примерно то же самое произошло вследствие неверной трансформации слова «Машиах», которое подогнали под нарождающиеся новые догматы: случилась незаметная, растянувшаяся в веках и языках подмена понятий. На греческий язык «Машиах» перевели как «Христос», что означает примерно то же самое — Помазанник, царь.
Дальше — больше. На Вселенских соборах (которых до разделения христианства на восточное и западное было семь) Иешуа окончательно обожествили, идею перерождений так ни разу всерьез и не подняли (так как она теперь шла в разрез со ставшей вдруг актуальной идеей единоразового и окончательного спасения мира), а слово «Христос» стало ассоциироваться с двумя первоначально совершенно не имевшими к нему отношения словами: «Иисус» и «Бог». И это произвело подмену понятий: вместо того, чтобы принять в образе Иешуа человека, выражающего ключевую идею Бога, то есть, назвать его Посланником Бога, его самого сделали Богом, а вместо того, чтобы признать, что он собирает «своих» на Небо, чтоб уподобить себе и потом из них создать Новый мир на земле, стали считать, что теперь все могут стать «чадами во Христе», лишь умерев в этой вере, в вере «рабов божиих»! С тех пор мы и слышим словосочетание «Иисус Христос». Отныне «Христос» стало эквивалентом слова «Бог», а Иисус — эквивалентом Иешуа, а их сочетание — обозначением Бога-Сына из Святой Троицы. И так продолжалось века. Однако, если слово Йегошуа переводится как «спасающий», то слово «Иисус» вообще никак не переводится, но большинству людей этот человек стал знаком именно через это слово. Спросите любого: «Кто такой Иисус?», и вам ответят: «Это Христос». Спросите: «Кто такой Машиах?» или «А вы знаете Иегошуа?» И вы увидите удивление в глазах людей.
Сознание Христа и сам Христос
И вот в 18-20 веках произошли серьезные перемены в сознании людей. Быть «рабами божиими» люди устали, так как через эту игру они постоянно тиранили друг друга, никак не придя к единому мнению по целому ряду вопросов. Всплыли факты, которые говорили о том, что Иисус — прежде всего человек. И опять возникла дилемма первых веков христианства: Бог или человек? Новые философы утруждать себя не стали: «это человек с «сознанием» бога»: такой себе очень развитый, всевмещающий человек, в котором Бог себя проявляет намного больше, чем в обычном человеке. Но все же — человек, поэтому при некотором развитии мы все можем, в принципе, быть таким же просветленными, — провозгласили новые мудрецы. Один только «магистр богословия» Гегель чего стоил, описавший жизнь Иисуса без религиозных наворотов, просто как странствие великого моралиста[4]. За ним последовали другие: Штраус, Толстой и прочие, пытавшиеся свести эту историю либо к мифу, либо к чисто поучительной истории «мудрого человека». Отсюда имеет свое происхождение ставшее расхожим выражение «иисусик», то есть, человек, который, не имея никаких отличий от других людей, все же пытается морально влиять на них…
Таким вот образом первоначальная истина до того деградировала в сознании людей, что дальше ей опускаться было уже просто некуда.
Идея «Незаменимости и какой-то исключительной миссии от Бога» вне церковного догмата была попросту нигилирована. Тем самым они нашли какой-то разумный, как им казалось, компромисс, который бы все объяснял и… делал Иисуса обыкновенным и понятным для нового времени и его запросов.
Однако беда в том, что это — другая крайность и такие выводы так же далеки от истины, как значение слова «Машиах» от значения слова «Бог», которые изловчились поставить на один пьедестал. По Торе Машиах — «раб Бога» (пророк Исайя), но «князь людей» (пророк Иезекиил), который установит на земле какой-то Новый порядок вещей, соответствующий Воле Бога. И лишь пророк Даниил отчетливо сводит две эти ипостаси в одну: Машиах — царь от Бога, царство которого после длительной борьбы и тяжелых дней будет установлено навечно[5]. Вот — настоящее древнеиудейское значение и предназначение того, кто должен называться Машиах, а значит и Христос. Об этом скажет любой правоверный иудей, ссылаясь на первоисточники. И он будет в этом прав.
Легко заметить, что ни к Иешуа в контексте его жизни и смерти, ни к «Сознанию Христа» это практически не имеет никакого прямого отношения. Вернее, к Иешуа имеет, но косвенное, так как не все пророчества относительно Машиаха сбылись в отношении Иешуа: лишь те, где он должен был пострадать. А те, где он Триумфатор — увы, остались неисполненными… что и позволяет иудеям объявлять его лжепророком по сей день. Христианам же, понявшим, что Иешуа и есть предсказанный «царь», но не уловившим идею перерождений, учитывая, что Иешуа не стал царем-триумфатором, ничего не оставалось как отнести часть предсказаний в будущее — так и родилась идея «второго пришествия». Идея абсолютно верно понятая в начале и искаженная в конце тем, что Иисусу «отказали» в следующей земной жизни. А раз так, раз Иисусу оставили право прийти лишь на облаках, то христиане поставили себя в оппозицию древнеиудейским пророчествам о земном царе.
Так вот и получилось, что «Сознание Христа» — это пятая вода на десятом киселе, и мало кто сейчас до конца разбирается в сути данного вопроса, слишком уж много факторов нужно учитывать, где одни, как правило, противоречат другим: отсюда и ограниченность каждой отдельно взятой религии, посвятившей себя какой-то одной более или менее логичной и законченной сюжетной линии и отбросившей все прочие, не вписывающиеся в нее.
Бог и боги
А «умным и продвинутым», которые не захотели подчиняться никакой религиозной ограниченности, созданный искусственный образ «Христа» в наши дни тоже дал свои «козыри», принес свою выгоду: они стали утверждать, что все мы можем быть таким как Иисус, ведь он сказал: «Все вы боги» и «Сделаете больше меня». Но так ли это, и в том ли смысле было сказано?
Давайте взглянем в корень, в первоисточник. Даже в канонизированной части евангельского текста можно найти ответ на этот щекотливый вопрос. «Все вы боги». Всё просто: Бог и боги — разные понятия. Иешуа пришел для того, чтоб подтвердить Единовластие Единственного, Верховного Бога над всеми другими богами, которые на его фоне вообще никакие не боги. Но для этого ему словом и делом пришлось бороться с этим великим множеством «богов», которые себя в людях выражали: фактически люди на земле только и делают, что отображают волю Управляющих Богов, каждый своего и по-своему!!! Отсюда такой бардак и постоянные амбициозные войны, соревнования за лидерство и кусок пожирнее: эгрегоры и Боги бьются, а у людей лбы трещат — это можно только так назвать, перефразируя известную поговорку.
Так что признание людей богами еще не значило, что Иешуа это одобрял и это ему нравилось, он воспользовался этим только для того, чтоб объяснить, что понятие «боги» ничего не меняет в ходе событий этой жизни: я — бог, вы — боги, но что-то же мы не можем поделить, может, задумаемся что? Иешуа твердо верил, что ОН эманирует, представляет здесь на земле Сына Верховного и Единственного Бога, в то время как большинство других людей — эманируют Иалдобаофа[6] и его 360 богов-божков со всем великим множеством их творений. Разница между Богом, от которого Иешуа, и богами, от которых такие люди — колоссальна.
«Сделаете больше меня»? — почему бы и нет? Но для этого надо тоже стать детьми Единственного Бога, осознать разницу между Ним и Иалдобаофом, создавшим наши тела и их энергоструктуру, а так же пройти вослед за Иешуа все трансформации Духа, Души и Тела, чтоб войти в создаваемый им Новый мир. Помните высказывание: «Никто не приходит к Богу кроме как через меня»? Или вы считаете, я голословен и пытаюсь свои собственные представления облечь в «иисусову» форму?
Вот достаточно прозрачная иллюстрация к сказанному. Заметьте, Иешуа говорит эти слова не какому-нибудь сброду, не оппонентам, не врагам, а «уверовавшим в него», что делает эти его слова особенно важными в понимании поднятого вопроса. Выходит, люди верили ему до какого-то момента, после которого понять его уже не могли, так как он обличал в том числе… и друзей. Что уж говорить о современных верующих, которые вообще слышали звон, да не знают, где он!
«Он сказал им: вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, Я не от сего мира. Потому Я и сказал вам, что вы умрете во грехах ваших; ибо если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах ваших. Тогда сказали Ему: кто же Ты? Иисус сказал им: от начала Сущий, как и говорю вам. Много имею говорить и судить о вас; но Пославший Меня есть истинен, и что Я слышал от Него, то и говорю миру. (Не поняли, что Он говорил им об Отце.) Итак, Иисус сказал им: когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я и что ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю. Пославший Меня есть со Мною; Отец не оставил Меня одного, ибо Я всегда делаю то, что Ему угодно. Когда Он говорил это, многие уверовали в Него. Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными.
Ему отвечали: мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными?
Иисус отвечал им: истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете.
Знаю, что вы семя Авраамово; однако ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается в вас. Я говорю то, что видел у Отца Моего; а вы делаете то, что видели у отца вашего.
Сказали Ему в ответ: отец наш есть Авраам.
Иисус сказал им: если бы вы были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы. А теперь ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога: Авраам этого не делал. Вы делаете дела отца вашего. На это сказали Ему: мы не от любодеяния рождены; одного Отца имеем, Бога. Иисус сказал им: если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшел и пришел; ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня. Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего.
Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи. А как Я истину говорю, то не верите Мне. Кто из вас обличит Меня в неправде? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне? Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога».[7]
Подводя итог придется признать, что древние пророчества касаются жизни всего одной уникальной Личности, деятельность которой растянута во времени и проделана в нескольких разных воплощениях. И одно осуществилось в один «приход», другое — в другой, третье — в третий и так далее. Потому что никакой одной жизни не хватит на то, чтоб осуществить всю задуманную Богом программу от начала и до конца. И неважно, Кришной или Иисусом называла себя эта личность — она делала одно и тоже деяние — исправляла мир, пропуская его через себя. И самое интересное, что все это в разные времена многими людьми понималось и предсказывалось.
Те же, кто утверждают, что все мы потенциальные Христы и Боги — это возгордившиеся дети Изгоя, ищущие собственной исключительности и значимости в глазах людей… Отсюда, дескать, вытекает, что все люди одинаковы и незаменимых нет и быть не может. Просто один уже достиг совершенства, а другой — пока нет. Разумеется, можно эту идеологию развить логически до кульминации. Но тогда вспомним, что по такому сценарию все уже однажды происходило: «Съедите с древа познания добра и зла и поймете, что вы — боги!» Все начали жить с того, что поняли: они — Боги. И вот с тех пор прошли миллионы лет. Слово это в применении к человеку выбросили, зато придумали много других ему взамен. Богами себя называли теперь уже только самые денежные, «БОГатые» — вожди, жрецы, фараоны, императоры Рима и т.п. А как же остальные? Остальные становились «Богами» благодаря амбициям, которые давались властью и деньгами. Разве в мире стало меньше зла, боли, страданий или лжи? Кажется, наоборот. То, до чего мы дожили — и есть прямое следствие и апофеоз идеологии «мы все — боги».
Следовательно, понимание того, что все мы — Боги, ни к чему хорошему не приводит и ничего в нас по существу не меняет: лишь усиливает наши амбиции и раздувает наше и без того гипертрофированное «эго». Поэтому-то Иисус показал противоположное — Истинного сострадательного Бога достоин лишь слуга, раб Бога, то есть, смиренный, отказавшийся от страстей человек, ищущий чистых, возвышенных и не корыстных отношений! То же самое показал и Будда!
Выходит, самое главное — переделать внутреннюю начинку душ людей, а не просто изменить их самооценку! Но возможно ли это? Человеку такое не под силу. Это всегда было лишь в компетенции Бога: сделать так, чтобы в людях не было тяги делать больно другому, утверждаться за чей-то счет, творить зло из зависти, подличать, совершать несправедливость …
Быть богом или кем бы то ни было еще — не суть важно, оказывается, важнее, каков ты в душе, насколько созрел твой дух, как себя ведешь, к чему стремишься, растлеваешь или совершенствуешь все вокруг в своей повседневной жизни. В общем, каков ты, когда окружающие видят тебя в образе человека! Ведь именно в рядовой повседневности Бог больше всего и проявляется: не в Храмах, не в отправлении религиозных обрядов, а здесь и сейчас, независимо от того, думаешь ты о том, что это все — Бог или не думаешь, знаешь какие-то Священные писания или никогда о них ничего не слышал. Ведь и я первый тому пример!
Человечество может изменить все вокруг себя. Но не себя. От себя никуда не уйти. И как раз изменение человечества и его духовный рост каким-то образом связаны с Работой Мессии. А если Мессия, то есть, управляющая духовным ростом человечества Личность реально существует, то как могут все быть равными Богами? Когда не умеют быть даже просто достойными людьми! Когда люди, судя по косности религиозных конфессий, вообще не понимают ни Его, ни себя. Не знают, кто они и откуда пришли, что такое религии, кто такой Бог, и сколько уже на них «потрачено» любви даже одним мною, не говоря о многочисленных являвшихся повсюду святых людях!!!
Быть человеком — почетно!
Рассматривая создание религий с этой точки зрения, я сознавал, что в этом плане не одержал ни одной значительной победы: люди лучше не стали. Более того, зачастую именно религиозные деятели больше всего вреда и творили. Такие выводы давали почву для подозрений, что все делалось не просто ради создания неких морально-этических принципов. Хотя и не без них! И вот только теперь Бог понемногу начинал открывать мне глаза на то, для чего и ради чего все это делалось… Поэтому у меня сразу же пропал интерес подражать какому-то одному из своих прошлых образов, моя собственная участь представлялась мне гораздо интереснее. И я готовился встретить свою судьбу с открытым забралом, по-современному, во всеоружии знаний и возможностей.
Итог моих открытий стал бы бомбой для мира — это я осознавал четко, и поэтому предпочел до времени не обнародывать всех своих планов. Обожествлять самого себя вслед за ничего не знающими верующими было бы верхом абсурда и глупости. Я осознал, что быть обычным человеком — почетно. Чтоб им стать пришлось немало потрудиться в прямом и переносном смысле. Аватар — не фокусник, не маг и не философ. Его предназначение не в том, чтоб удивлять и развлекать людей, не в том, чтоб чудесно исцелять их от болезней и даже не в том, чтобы создавать новые мировоззренческие схемы.
Нет, аватар — это все объясняющий поток, периодически обновляющий берега жизни. И он соприкасается с небом, землею и дном миров. Он живой и текучий, человечный и вещественный, а чудом ему свойственным является лишь то, что всегда самосознает себя тем, кем он и является на самом деле; жизнь не вводит его в заблуждение относительно своих хитросплетений, он никогда не стоит на месте, хотя постоянно — в центре событий. Он всегда тот же самый, хотя ни единого мгновения не остается прежним.
Но я понял также и то, что не на земле аватар пожинает свои плоды, поэтому любой его финал здесь — триумф, и не важно, как он завершает жизнь свою здесь: как победивший правитель или как жертва Синедриона. Ведь основная его задача — низвести Божье в человеческое и потом через это — повлиять на Божье. Таким образом, земной мир — лишь промежуточный этап его работы, лишь одна и далеко не самая главная арена его деятельности. Просто люди очень не верно поставили себя в центр мироздания, считая, что они и только они — главная забота Бога. Лишь тот, кто перерастал такое понимание, становился человеком с большой буквы, человеком, имеющим статус вневременного и внепространственного Существа. Остальные просто вращались в колесе Сансары, как белка в колесе.
Таким образом, я был сразу и однозначно поставлен в условия, когда мое понимание себя как Нового Пророка, имеющего багаж прошлых жизней, не являлось итоговым фактом, о котором нужно тут же трезвонить. Как часто случалось в детстве, это был лишь некий промежуточный итог, некие предпосылки для какой-то Работы. Но какой? Вот это мне и предстояло выяснить в ближайшие годы, и я был уверен, что время расставит все по местам и отсеет зерна от плевел. Сначала мне казалось, что я уже знаю все, необходимое для начала «дела», но я и не предполагал, что настоящее дело уже давным-давно началось, а на понимание его уйдут не дни, даже не месяцы, а годы… А все эти пророки, провидцы и контактеры не имеют к нему ровно никакого отношения, они вообще из другой оперы… Они будут появляться, исчезать, меняться, подстраиваться и конкурировать друг с другом, как и все вокруг, ради одного — ради места под солнцем и жирного куска от общего пирога. С ними мне было не по пути.
После всего понятого и увиденного я не мог без иронии воспринимать утверждения о том, что кто-то является Христом или получает информацию от Иисуса, или контактирует с Учителями, или общается с Буддой, Майтрейей и т.д. и т. п… И эти якобы спасители якобы дают им информацию для спасения человечества. Столь наивные трактовки не могли не коробить меня и сначала вызывали сильное желание доказать всем и вся, насколько они заблуждаются! Человечество невозможно спасти никакой информацией. Оно еще долго будет жить и бороться, постепенно из стада превращаясь в мир великих индивидуумов — ЧЕЛОВЕКОВ. Но чем и как аргументировать, если не лезть слишком уж глубоко в дебри и придержать свои козыри для битвы куда более серьезной? Ведь на фоне этих энергично повылезавших лжепророков заявлять что-либо о себе означало автоматически отнести себя к их числу и вступить с ними в конкуренцию. Внешнего отличия никто бы не заметил, потому что его почти и не существовало… А увидеть внутреннее отличие мало кому дано.
Независимый эксперт
В это время я близко сошелся с одним сослуживцем из Николаевска-на-Амуре. Он был года на три старше всех, да и поумнее многих. Фамилия его была Исаков, звали Виктор. По мировоззрению он был анархист и безбожник, Иисуса считал простым человеком. А значит, с учетом полученных мною знаний, довольно объективно судил об очень многих окружавших нас вещах. Мы общались с ним обо всем на свете, и чем дольше, тем больше я убеждался в правоте своих прозрений. В конце концов, когда я решил открыть ему свою тайну и стал намекать на то, что, дескать, Иисус-то может в наше время опять появиться, он меня опередил и сказал, что является человеком, который однозначно может сказать в этом мире Иисус или его еще нет.
— Если он появится, то мы с ним обязательно встретимся!
— Почему ты так считаешь?
— А другого такого, как я, не существует, я, видишь ли, человек, живущий вне Бога. Ты вот под Богом, он даже как-то выделяет тебя среди всех, а я — вне Бога.
Витя попытался объяснить мне, что является антиподом Иисуса, и будет нужен ему перед тем, как тот решит показать себя миру. Я был в шоке. Попросил его все это объяснить устно, а потом зафиксировать письменно. Он не отказался, все написал, поставил подпись: «Дьявол, хотя я самый обычный человек». С его слов выходило, что «Иисус будет одет по последней моде, есть и спать как все, а от других отличаться будет лишь необычным кругом своих знаний и понимания. Потому что эти знания ему будет давать Бог, а не люди…»
В чем в чем, а уж в сумасшествии Витька обвинить было нельзя, и он явно не шутил и не подыгрывал мне, поскольку моих интересов в этот момент толком не знал! Шутнику или сумасшедшему не дали бы должности комсорга.
— А ты не будешь впоследствии отказываться от своих слов? — подначивал его я.
— А какой мне смысл, такими вещами не шутят! И вообще, чё ты меня пытаешь, я тебе что — Зоя Космодемьянская!? Не хочешь — не верь. В мать твою спирт…
Он был полным атеистом, любил загнуть хорошего юморного мата, любил поесть, но собеседником для меня был незаменимым. Можно сказать, он все выставлял в другом свете, но в итоге — помогал мне объективно многое видеть и — не «летать в облаках». На наши с ним «беседы» в ленкомнате как на зрелище сходились толпы, чтоб послушать, посмеяться и набраться ума-разума. Потому что это было очень эмоционально, искренне, весело и с его, и с моей стороны, оба мы, отстаивая свои позиции, сыпали научными терминами, примерами из жизни и шутками, а народ любит реалити-шоу.
Кто-то за спиной подливал масла в огонь: «Гляди, гляди, сейчас Санек начнет Витькуморду бить!»
— Да, не, Витек так просто себя в обиду не даст, правда, Витек? Он же не зря пожрать-то любит, своим животом так двинет, что Набабкин вылетит из ленинки вместе со всем своим красноречием, — оппонировал ему кто-то другой.
— Да нет же, гляди, Санёк уже раскраснелся, сейчас слюна начнет капать, потом будет копытом бить, ну а там и до боя быков недалеко. В общем, вы когда схлестнетесь, не забудьте нам свистнуть, мы тут рядом будем.
— Да че ты гонишь, они умные вещи говорят! Ты бы еще через минут тридцать подошел! Лучше помолчи и послушай, может свою туфту попридержишь! Санек потому Витьку морду не бьет, что тот ему постоянно противоречит и этим заставляет его развивать свои мысли! — Включался кто-то третий. Расходясь, народ не скрывал своего восторга: «Ну, класс!», «Чётко — да?!»
Слава Богу, до драк у нас не доходило, хотя спорили мы до состояния, когда обычные люди уже начинают заниматься рукоприкладством. Наверное, весь проповеднический пыл, который другие «Христы» выплеснули на массы, я выплеснул на него и на том успокоился, увидев, что слова словами, но они ничего не меняют.
Через какое-то время я все-таки открыл ему то, что успел о себе узнать. Он нисколько не удивился и сказал, что постепенно и сам стал догадываться об этом. Но потом добавил:
— Это еще не окончательно. Таких как ты, претендентов, сейчас много.
По этой его фразе я понял, что он тоже всего не знает и знать не может. Но наши отношения стали еще более откровенными. Мы часто стали ходить в увольнение вместе, даже на его дежурства в комендатуру. В какой-то момент он взялся мне помочь. Чем? Ну чем может помочь атеист верующему? Во-первых, начал приобщать меня к гиревому спорту, во-вторых, вскрывать специально для меня многие темы, вопросы, ситуации жизни и показывать какую-то невидимую мне подноготную.
«Ты — говорит — заоблачный мальчик, летаешь там где-то в сраном поднебесье и в ус себе не дуешь, земная жизнь тебя мало колышет, едрит твою раскудрит. Но если начнешь летать близко над асфальтом, а рано или поздно это тебе придется, начнешь сшибать телеграфные столбы! Ясно это тебе? Здесь надо ходить ногами, в рот тебе компот! А это тоже искусство. И нехрен делать грустные глаза. Лучше послушай, что я тебе скажу! Несутся вши по голове!» И я слушал. И набирался ума и опыта. Потому что не был гордым и не мнил себя Богом.
Выбор
Хотел я того или нет, знал о смысле своей прошлой работы или нет, на мне все равно лежала некая избранность, требующая от меня длительной подготовки. Все духовные прозрения, материальные доказательства и сделанные выводы практически не оставляли мне выбора. Нужно было с этим жить. И пытаться как можно последовательнее и незаметнее проводить в жизнь это далеко не безобидное понимание.
Позже я понял, у таких событий были свои совершенно определенные задачи. Открытие того, что я когда-то был личностями, создавшими основные мировые религии, стало необходимым лишь в этом кульминационном воплощении. Для чего? Все наводило на одну мысль: как минимум для того, чтоб у меня было моральное право устранить все религиозные различия и обосновать тот удивительный факт, что у Бога есть последовательный, генеральный план, и существует Некто, кто его целенаправленно в течение веков осуществляет, кого разные народы видели, слышали и запомнили, но под разными именами. Чтобы люди могли познакомиться с собственной историей заново. С историей, где Бог един и все народы — как одна семья. Пока они не видели своего единства, пока кучковались по интересам и враждовали — не видели и единства Посылавшегося к ним Мессии.
Сейчас никто не видит ни этого Генерального плана, ни ЕДИНСТВА, каждый копошится в своей песочнице, но когда люди прозреют — Откровение превзойдет всё существовавшее до сегодняшнего дня.
В сложившейся ситуации мне нужно было решить для себя важнейший вопрос: имеет ли моральное право человек, «будучи Христом и Буддой», на то, чтобы чем-то отличаться от других людей и, следовательно, физическое право подвести итог своих духовных завоеваний прошлого? И не по правилам того, что о нем придумали его многовековые последователи, а по правилам того, ЧТО ОТКРЫВАЕТ ЕМУ БОГ НА СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ.
Более того, вопрос стоял еще более категорично: прав ли Бог, посылая в этот мир своих посланников для преобразования жизни, и если — да, то должно ли получить продолжение то, что я здесь описал, когда мир разделился по признаку разных вер, а неделимому Богу требуется всего лишь одна на всех, и именно одну на всех Он и создавал? Должен ли Бог сообщить этот факт людям, если они доросли до его понимания?
Ведь если человек практически единолично создал в прошлом несколько столь широкомасштабно развившихся религиозных движений, то он, даже помимо своей воли, рано или поздно будет обречен их синтезировать, так как на нем лежит такая же ответственность за них, как на нас лежит ответственность за наших детей, какого бы возраста и самостоятельности они не достигли — мы дали им жизнь.
А коль скоро эти религиозные системы главенствуют над человечеством и разделяют, а не объединяют его по признаку веры — ему «кармически» предначертано разрушить в них то, что позволило им так видоизмениться, что они стали противоречить одна другой. Ему придется также обобщить все свои Учения, существующие сейчас в разбщенном, множественном виде, и создать что-то одно. Придется рассказать, чего он хотел, а что получилось в реальности, и объяснить причины, почему так произошло.
И если получилось именно то, что он хотел, но оно существует вне внимания людей, показать это, дать новые нормы общежития в Боге, с учетом данного «открытия». Объяснить, что же именно он создал и как этим пользоваться. Уйти от такого комплекса действий, закономерно вытекающих из только что изложенного понимания, такому человеку не удастся… А не закономерно ли будет предположить, что такой факт, как упразднение главных разобщающих идеологий и Создание одной на всех Веры — и есть акт Появления Мессии? И не важно, сопряжены его действия с официальными заявлениями или нет, совпадают они с традиционными ожиданиями или нет! Такой Мессия вправе не знать даже Священных Писаний, так как знание этих Писаний не дало его мнимым последователям ровно никаких преимуществ в оценке разных его Приходов, ведь Посланника не принимали именно те, кто Писания как раз отлично знали!
Примерно таким образом за несколько месяцев службы на Камчатке мое сознание полностью обрело свой законный статус. Через «код-нимб» и все, связанное с ним, мне было открыто, что я являюсь продолжателем дела древних пророков; через плащаницу и свидетельства на моем теле — что перевоплощения существуют, и тот, кого называют Иисусом Христом, в моем лице родился на земле вновь обычным человеком; через логические рассуждения и многочисленные подтвержденные свидетельства мной была отслежена тенденция приходить на эту землю раз за разом и нести ношу Правозвестника Вечной Жизни в лице Рамы, Кришны, Авраама, Заратуштры, Будды, Моисея, Иисуса и Мухаммеда.
Но получив то, что хотел — полное самосознание, я оказался перед страшным выбором: либо не обращать на все это внимание и пытаться дальше жить как все, либо взять на себя труд противостоять ошибочным религиозным представлениям, распространившимся, можно сказать, в большей части человечества. Я — обычный, ни чем не выделяющийся человек, сирота без рода и племени, имеющий лишь среднее образование и не располагающий даже крышей над головой — стоял один против всех. И хоть никто о таком противостоянии не догадывался, я-то знал, чем это чревато для общества и чем грозит мне лично. Поэтому должен был как можно быстрее решить для себя, как поступать дальше. Открывать это людям или нет. Ведь люди, ослепленные догматами и своими предубеждениями, привыкшие к существующему соотношению сил в мире, вряд ли прислушаются ко мне и захотят что-либо менять. Религии всегда являлись общественной проблемой, и кто я такой, чтобы пытаться ее так масштабно урегулировать: я такой же человек как и все, на облаке не сижу, молнии не метаю, на грозного, ожидаемого Судию никак не тяну.
Но, с другой стороны, это касается меня лично. Это вопрос моей жизни, работы, моего существования. Если я не буду соответствовать своему пониманию в той степени, в какой все мне открыто, то лишится смысла само мое пребывание среди живущих, я заблокирую и постепенно разрушу сам себя. Ведь, хочу того или нет, я имею косвенное отношение к одному из самых колоссальных заблуждений, и мне, как честному и справедливому человеку, знающему, как все обстоит на самом деле, нужно все поставить на свои места и попытаться объяснить, что же именно я имел в виду, на протяжении веков на разные лады говоря об одном и том же. Нужно развеять красивые, но беспочвенные мифы и развенчать непробиваемые, но устаревшие догматы, чтоб отвоевать себе право быть самим собой, таким, каков я есть. И сказать то, что хочу. Никто за меня этого не сделает, так как это никому кроме меня не нужно.
Без этого шага мое дальнейшее пребывание на земле теряло всякий смысл, я лишался бы всего достигнутого таким трудом. Просто переставал бы быть самим собой. Не говоря уже о том, что итогов моей Работы никогда не дождались бы тысячи и тысячи по-настоящему верующих людей. А они не были виновны в том, что информация обо мне дошла до них в столь искаженном виде. И если они верят по-настоящему, то найдут в себе силы и на то, чтоб принять меня таким, каков я есть, откажутся от старого и возьмутся за новую палитру миропонимания, чтоб нарисовать себе новые пейзажи, новые сюжеты и новых героев заново.
И постепенно я склонился к решению обнародовать понятое и принять Бой. А там, как Богу угодно. С таким настроением я заканчивал службу, с таким пониманием вернулся в родной город, где по привычке стал искать отклика. Но я и сам всего до конца не понимал — могли ли понять меня? Нет, одного понимания здесь мало. Мне могут доверять, но идти-то за мною — куда? Да и там ли я сам, где должен быть? За два месяца я полностью оценил обстановку и с товарищем навсегда уехал в полную неизвестность, в направлении своей детской мечты — в Севастополь. А пуповину, связывающую меня с прежней жизнью, разрезал поезд, отмахавший несколько тысяч километров на запад.
[1] Расуль Аллах — Посланник Бога (араб.)
[2] Евангелие от Матфея, гл. 21, ст. 42-44
[3] Иегошуа или Иешуа — звучание имени Иисуса на его родном языке
[4] Гегель «Жизнь Иисуса»
[5] Книга пророка Даниила, гл. 12
[6] Иалдабаоф — Прототем, Локальный Бог мира
[7] Евангелие от Иоанна, гл. 8, ст. 23-47