(События будущего)
Сподвижники
На дворе стояла тихая осенняя погода. Какой месяц, сказать трудно, они теперь от сезонов не очень зависели. Под ногами изредка проходивших людей шуршала листва кленов и тополей, расцвеченная желто-оранжевыми оттенками. Кое-где уже начинала блекнуть трава, а сквозь прорези в кронах обнажающихся деревьев просачивалось прозрачное, кристально чистое небо с изысканно-глубокой просинью. Вдалеке, в прощальной осенней пышности, приободрялся замечательно разукрашенный смешанный лес. Между ним и двумя неспешно идущими по тротуару людьми простиралось готовящееся к отдыху поле. Судя по всему, оно не было ни засеяно, ни убрано, но все же каким-то дивным образом окультурено: земля шла сплошным ровным накатом, покрытая разнообразными травами, создающими незамысловатые узоры. Возможно, именно от этого создавалось впечатление необычайных аллеек, тропинок, полянок, горок. В одном месте — подобием холма высились высокие стебли, в другом — трава совсем стелилась по земле, но все это было распределено гармонично, искусно, с чувством сверхчеловеческого такта, меры и вкуса.
И все же это было человеческим творением, как и большие резные ворота, в которые вошли два немолодых человека в обычной осенней одежде; как и чисто выметенный двор, который открылся перед ними своей просторной деревянно-каменной окантовкой из скамеек, бордюров, цветников и невысоких постаментов, как и солидный каменно-деревянный дом, который возвышался чуть справа от центра двора и представлял собой примечательное, выдающееся во всех отношениях строение, окруженное многочисленными строениями поменьше и попроще. Это был обычный многоэтажный дом, являвшийся одновременно и храмом, поскольку понятие Храма с некоторых пор сильно изменилось. В самые лучшие времена он мог бы вместить в себя несколько сот человек.
А как раз вчера в Город съехалось более шестисот важных персон. С ними, разумеется, приехали и их всевозможные представители: советники, административный корпус, охрана и так далее. Кто-то привез с собой даже поваров. И нужно решить вопрос: куда всех разместить так, чтобы где-то неподалеку можно было провести общее Собрание. Раньше для таких больших съездов эти строения не предназначались. Актовые залы в самом Центре Города могли вмещать ограниченное количество человек. Большие мероприятия жители любили проводить на свежем воздухе. Если требовалось собрать и упорядочить в одном месте слишком много народа, то для этого охотно предоставлялись специально созданные сооружения, все остальное время играющие обычную роль зрительных залов. Но находились они, как правило, совсем не в центральной части города. Теперь же требовалось собрать в одно место шестьсот Заседателей со всех концов света да еще около полутора тысяч местных руководителей, не говоря уже о представителях прессы. И сделать это нужно именно в сердце самого Города, который на несколько дней становился средоточием надежд и чаяний миллионов людей. Люди должны видеть, что происходит, как это выглядит и где находится. Никакие из прежних условий для этого не годились.
За двором к востоку, западу и югу простирался сам Город. Сейчас он казался притихшим — было время утренней молитвы. На первый взгляд Город больше похож на очень большую деревню, в том смысле, что все его строения как на ладони, и они не загромождают друг друга, позволяя проявляться в полной силе индивидуальному творческому началу. Дома самых разнообразных форм: от деревянного зодчества, до каменных многоэтажных особняков. Где-то это напоминает дачные участки конца девяностых прошлого столетия, с той только разницей, что здесь больше простора, больше основательности, глубины, разнообразия — не столько архитектурного, сколько культурного и эстетического. К тому же здесь основательные, гладкие дороги, кучерявые парки, полудикие пролески, первозданные озера.
А где-то вдалеке виден огромный, возвышающийся надо всем голубой стеклянный купол. Школы, магазины, клубы и библиотеки ничем не выделяются, так как не являются какими-то отдельными заведениями, чаще всего они часть интереса и увлечения какого-нибудь жителя и принадлежат ему. Здесь вообще все делается только по желанию, а не по необходимости. Хочешь — делай из своего дома магазин, а из двора — стадион. Твои интересы будут интересами тех, кому это нужно. И ничего с тебя за это не потребуется, кроме соблюдения элементарных правил и норм духовного общежития. Поэтому-то и царит здесь совсем иной дух, нежели там, где еще продолжают «зарабатывать на жизнь», обманывая себя и окружающих псевдонеобходимостью тех или иных дел, мероприятий, законов, оправдывающих такой жалкий порядок жизни, но лишающих ее самой.
Пожалуй, это жизненное пространство изначально создавалось именно как альтернатива привычным цивилизованным городам. Поэтому оно и не выглядит как город, а больше походит на полусельское-полугородское поселение. Но оно все же под охраной цивилизации, с тем лишь отличием, что более рационально и гармонично использует многие ее достижения. Этот город, как и сам новый строй жизни, исходящий из него, зародился здесь совсем недавно по меркам земной истории. Однако за короткий срок своего существования делами, словами, примером он сумел не только зарекомендовать себя как наиболее цивилизованный и правильный, но и обесценить, практически низвести на уровень дикого весь прочий образ существования человека. Здесь созидались непоколебимые духовные ценности. Помноженные на практическую пользу они оставили далеко позади и обычный городской социум, и монастырские образования, и даже ашрамы и экопоселения начала двадцать первого века, которых тогда было в избытке. Главным отличием этого строя было то, что здесь не просто верили в Высшее, здесь Им жили! Но не будем забегать вперед, рассказывая о всех преимуществах новой формации, чтобы случаем не возникло ложного впечатления эфемерности.
Двое подходили к подъезду дома. Человек, идущий впереди, наполовину обернулся и, выждав, пока приблизится напарник, тихо промолвил: «Я всегда знал, что когда-то наступит такой день… но чтоб это произошло так обыденно… еще несколько лет назад ситуация была так напряжена, что не верилось, что здесь будут решаться судьбы народов». Второй добродушно усмехнулся, погладил бороду сверху вниз и, не останавливаясь, произнес: «Да уж… все меняется. От нас теперь мало что зависит. Да, наверное, теперь ни от кого уже ничего не зависит, кроме как от Господа Бога!» Первый с нескрываемой печалью заглянул ему в глаза и полусказал, полуспросил: «А зависело ли от нас вообще когда-то что-то! От Него, может, что-то и зависело, а что реально могли мы, сами по себе?» Здесь он сделал выразительное движение глазами к небу. Они понимающе переглянулись, словно подбадривая друг друга. Оба сейчас действительно в этом нуждались, но положение обязывало самим служить ободрителями, и позволить себе такую роскошь, как обмен подобными суждениями, они могли разве что в присутствии друг друга. Тот, кто шел позади, был старше, а заговоривший первым — моложе. Возрастной разницы, впрочем, вовсе не чувствовалось, так как равенство этих людей было выпестовано годами взаимной дружбы и работы на одном поприще.
Это были одни из самых преданных моих последователей. Они помнили еще те времена, когда ничего этого и в помине не было. Тогда все виделось незамысловатее, прямолинейнее, однако форсировать, как бы нам того не хотелось, ничего не удалось. Все развивалось куда более сложно и длительно. С тех пор стремительно, как ураган, пронеслись годы. Кто-то погиб, кто-то не выдержал испытаний и напора времени — сдал позиции.
На смену одним приходили другие, неимоверно разрослись масштабы духовной деятельности. Но самое главное так и осталось в тех годах, когда мы еще не были знакомы широкой общественности… Именно это — самая интересная и окутанная ореолом манящей таинственности тема для молодежи. И вот уже много лет они живут в самом сердце Великого города, о котором даже и не мечтали, который казался чем-то запредельным и невозможным. Этот город выстроен ими, держится на них, как на столпах. Живут обыденно, как всегда, с той только разницей, что все эти годы находятся в центре всеобщего внимания и никак не могут к нему привыкнуть. Экспедиции в самые удаленные места земли; изучение и обработка многих тысяч экспонатов, подтверждающих основные постулаты Аура Русы о развитии Духа в материи; наполненные духом любви, братства и знаний университеты; меняющие мировоззрение людей средства массовой информации; на широкую ногу поставленное книгопечатание и огромная киностудия — все это отнимает день за днем из книги их жизни, но они ни за что не променяли бы эту жизнь ни на какую другую. Они заслужили ее многими и многими уже всеми забытыми подвигами. Да и помнили ли они сами их, эти свои подвиги?
А сегодня вопрос стоит уже не о том, чтобы показывать людям своей страны образцовый пример жизни и вести их за собой, а о гораздо большем. На повестке дня — Объединение опорных контингентов Духовного Государства Аура Руса, разбросанных по всему миру, в единое Всеобщее планетарное Государство. Фактически это означает не только расширение сферы влияния Небесного града на всю планету, но и возрождение Иной реальности бытия в масштабах Всеобщего Согласия. Однако это согласие сначала предстоит получить.
От еретиков к наставникам человечества
К сожалению, не все из ныне существующих стран послали на Совет своих представителей: кто-то по причине неверия в успех задуманного, кто-то по причине категоричного отказа от такого пути развития общества. Но все же большинство стран, еще по инерции живущих по мирским законам, согласились с идеологией, которую выковали эти люди. Большинство признало за ней Лидирующую духовную роль. И уже несколько лет во многих странах традиционные церкви и верования перешли на положение сект, то есть, второстепенных узкоспецифических верований. Таких сект все меньше и меньше: так как на фоне фантастического триумфа Истин, демонстрируемых Духовным государством Аура Руса, так или иначе охватившим десятую часть суши, только слепцы и отпетые упрямцы остались при своих вчерашних убеждениях, это в основном те, кому из упертости, косности или алчности невыгодно видеть вещи в их неприкрытом виде. Кто еще может оставаться в стороне и изображать независимость. Но большинство, конечно, же понимало, что это — ограниченные люди, и не слишком строго их судило, давая доживать в придуманном мире. Тем более, что новые адепты туда вообще не вливались, а те, что уже были — постепенно выходили из под влияния многотысячелетнего гипноза.
А начиналось все с точностью до наоборот. Такими, какими теперь считают их — поначалу считали нас. Бывало, конечно, всякое. Называли и еретиками, и сектой, и просто баламутами. Одни говорили, что никакие мы не верующие, другие напротив — что мы фанатики, третьи предпочитали нас вообще не замечать. Но потом начались серьезные события, всем стало не до нас. Но мы-то в этих событиях и оказались на высоте. А уж после этого пришлось признать, что Мир, действительно, бесповоротно меняется, зачастую вовсе не руками человеческими, и делает он это в полном соответствии с идеями руководителя Аура Русы. Для приличия еще немного выждав, народ начал активно вливаться в наши ряды… То, в чем на заре становления был недостаток, теперь стало чревато другой бедой — избытком. Пришлось даже проводить политику искусственного сдерживания. Это не всеми приветствовалось, но зато уравновесило Закон Духовной необходимости, согласно которому никакое духовное начинание не может быть осуществлено без не верящих в него и противостоящих ему элементов. Пришлось даже вводить строгие правила, чтоб изначально отсевать колеблющихся, пристраивающихся и вообще — неготовых.
Так, например, действовало контрактное подписание договора о членстве в составе Духовного государства. Прежде чем человек получал «Одобрение» и мог начать изучать базовые знания Аура Русы под руководством своего опекуна, он проходил ряд испытаний и получал право подтвердить серьезность духовных намерений материальным риском. В договоре указывалось, что он обязуется в течение трех месяцев не выезжать за пределы выделенной ему территории и следовать всем установленным правилам. Если человек за этот срок отказывался от своего решения, то это характеризовало его не с лучшей стороны, и он лишался залоговой суммы, указанной в договоре. На этом с ним прощались. Если же человек выдерживал, то после принятия в граждане Аура Русы ему все возвращалось. Это был наиболее безболезненный переход от привычных для человека взаимоотношений с миром к совершенно иным. Люди привыкли, что все можно купить. Здесь, временно, создавалась почти такая же иллюзия. Ну, а для любителей бездумных поступков такой фактор был сдерживающим, заставляющим серьезно думать и действовать, если не с великой верой, то с великой осторожностью — уж точно.
Обычно трех месяцев было достаточно, чтоб вывести на чистую воду любые незрелые намерения или развенчать легкомысленную личность. Деньги в таком случае поступали в общую кассу и шли впоследствии на общественные цели. Ни роста, ни процентов, выдуманных алчными поклонниками золотого тельца, здесь не было и в помине. Подлинные граждане Аура Русы были по- настоящему свободными личностями, над ними не довлели никакие искусственные запреты. Они сами могли регламентировать свою свободу и чутко находить ее границы. Отличить гражданина Аура Русы от обычного человека можно было лишь по имени, так как каждый вступивший в Аура Русу при посвящении получал Новое имя, связывавшее его отныне с Небесным его Покровителем — Побратимом. Благодаря этому обстоятельству можно было легко вычислить маскирующегося под гражданина Аура Русы. Ведь имя Побратима подразумевало множество сложнейших математических и духовных характеристик, которыми владели лишь те, кому и кем оно давалось. Все эти характеристики Всевышний открыл мне задолго до того, как я начал общественную деятельность. В случае сомнений это вполне могло служить своего рода паролем, который, разумеется, не мог знать посторонний человек.
Я всегда знал, что как только идеи будут окончательно приняты большинством и начнут приносить плоды — мои силы иссякнут и необходимость пребывания на земле — тоже. Так случалось постоянно. Поэтому призывал молиться за врагов, ибо они-то и обеспечивают нам шествие по духовным Путям. Без их противодействия невозможно полноценно продвигаться дальше. Я не умел ненавидеть, мог только ждать: когда неверующий станет верующим. И поэтому моя борьба всегда носила странный характер: по сути, человек побеждался не мною, а самим собою, тем в себе, что постоянно носил внутри и к чему я взывал.
Бог обещал, что однажды Мир полностью осознает суть моей Работы и оценит ее масштаб. И вот Всевышний сдержал слово и дал людям единение, мир, общие на всех взгляды и ценности. Русский язык давно, хоть и полуофициально, признан мировым Духовным языком, несмотря на то, что он не такой уж древний, это тоже нельзя сбрасывать со счетов. Как нельзя отрицать и того факта, что «Битва Вер», как ее называли, несколько лет назад практически закончилась не в пользу противостоявших нам Вероисповеданий. Больше нет ни иудея, ни мусульманина, ни христианина, ни буддиста в их привычном виде. Вернее, те, кто сегодня себя таковыми считают, вызывают лишь ироничную улыбку, как из вредности или недомыслия упирающиеся дети. Мало-мальски существенные образования подобного рода остались лишь в нескольких местах Востока и Азии. Но в масштабах Всеобщего прозрения — это ничто. Все-таки в подавляющей части человеческого общества формальная вера уступила напору Живого Духа. Было ли такое когда- нибудь в Истории раньше? Кажется, нет.
Что подтолкнуло людей на такой шаг? Как это ни покажется странным, просветление общества не было подарком судьбы. Какое-то время назад было совершено несколько открытых провокаций против Аура Русы и меня лично. Были даже убийства и покушения. Расследование привело к предсказуемому результату. Пришлось встречаться с оппозиционерами и решать вопросы дальнейшего сосуществования в новых мировых реалиях. С одной стороны — мир держался на нас, на Духовном государстве, костяк которого составляли бывшие Россия, Украина и Белоруссия, объединившие в одно целое христиан, мусульман и буддистов многих стран. С другой — на том, кто открыто противопоставил нашей сплоченности свою идеологию Рая на земле и ветхих религий, делающих из людей послушных овечек на убой. Это был блок стран, изначально ориентированных на материальные блага. Их легко смогли взять в оборот и объединить в одну силу: несколько стран в Едином Союзе. Они базировались также на христианах, мусульманах и иудеях, но — в разобщенном виде. Такое противостояние длилось какое-то время.
Потом идеологическая война местами переросла в локальные боевые действия. Причем, сама Аура Руса не была в них втянута, их развязали симпатизирующие ей элементы, которым надоел диктат господ. И на фоне этого успешно разрушались все стереотипы, догмы, многовековые привычки. Новое же лишь крепчало и приумножалось. Старые религии выглядели детскими забавами перед Откровениями Аура Русы. В определенный момент Аура Русе все же пришлось принять участие в боевых действиях. Они были молниеносными и победоносными, как и все древние войны русов. Утратив под ногами псевдорелигиозную почву, полностью нами разоблаченную, оставшись без идеологов сытого материализма, вещизма и машинизма, человечество сначала колебалось в растерянности, затем, как обычно, выбрало путь Сильных. То есть, наш Путь. Но в мире, так или иначе, пока продолжали сосуществовать Две Силы: верующие в Единого Бога, представляемого Посланником и — язычники, то есть, не верующие ни во что, либо верующие во что попало.
Сейчас нужно было объединить Центры Аура Русы в Единый общий очаг служения с передачей на местах руководящих функций. Чтоб окончательно утвердить на земле единобожие, одну веру, и перспективу единого на всех Божьего Суда. Именно для этого лучшие из лучших съезжались в Город Посланника изо всех стран. Мир выходил из отрочества, шатаясь, ностальгически всхлипывая, но изо всех сил стараясь впереди разглядеть то лучшее, что несли с собой взросление, выход во взрослую жизнь.
Комната страха
Двое поднялись по широким мраморным ступеням и вошли в здание. Их встретили большой просторный холл, с голубовато-розовой отделкой, прозрачные шторы на окнах, чисто выметенные паласы. Ничего особенно примечательного. Из холла сразу направо — коридор, ведущий в особые комнаты, предназначение которых — временное уединение приходящих. В этих комнатах всего несколько предметов: стол, стул, полка с книгами. В углу — лампада, неподалеку от которой полотенце, небольшой пульверизатор и кувшин с водой. Трудно поверить, что эти примитивные вещи особо почитаются в быту самых достойных людей двадцать первого века. Однако это так. Тут же на стене в рамке подробная инструкция как всем этим пользоваться: нужно омыть лицо, удобно сесть на стул или подушку, раскрыть книгу и прочесть вслух то, что в ней написано; это, разумеется, молитва. После этого обрызгать голову и верхнюю часть тела из пульверизатора и прочесть другую молитву; снять с себя наэлектризовавшуюся одежду Внешнего мира и надеть другую. Если таковой нет, ее выдадут. После этой несложной процедуры кнопкой на столе вызывается один из смотрителей, который после короткого общения, как опытный врач, мгновенно констатирует факт очищения, либо его отсутствие. При неудаче — все повторяется снова, слишком уж загрязнен, значит, человек.
Эти комнаты видывали всякое. Один посетитель в ревностном порыве тщательного очищения буквально выстирал специальной водой всю свою одежду. Заодно и себе устроил баню. Никаких вразумлений о том, что это было сделано напрасно, он и слышать не хотел. Требовал самой святой одежды и самых сильных молитв. Через месяц он со стыдливой улыбкой вспоминал тот порыв. Но его можно было понять, он много сделал зла, сам сильно страдал от этого… Очищение необходимо для нормальной работы в этом доме: здесь царила особая атмосфера и особые энергии. Нарушать их гармонию извне привнесенными чувствами, мыслями, суетой или просто озабоченностью запрещалось. Поэтому-то дом и являлся одновременно Храмом — здесь каждый ставил в себе Бога на самый высокий пьедестал, забывая на какое-то время обо всем остальном и даже о себе лично. Очищение и молитвы в своей повседневности и при необходимости практиковал каждый аурарусовец, но именно в таких Домах, как этот, очищение требовалось в обязательном порядке.
Двое вошедших прошли мимо этих комнат, в которых слышались разные странные звуки. Они опять понимающе переглянулись. Их ждала другая специальная комната. Войдя и затворив за собой двери, они оказались среди юношей-смотрителей этой части Дома, которые, вежливо поприветствовав вошедших, помогли им переодеться. Вернее, просто подали что-то вроде халатов из отдельных шкафов-ниш. Было ясно, что это не обычная рядовая одежда, а именная. Помимо одежды они получили еще что-то и, положив это в карманы, задорно перебросились с ребятами парой незамысловатых, шутливых фраз. С самого начала было видно, что молодежь привычно ожидала этого, зная характеры вошедших. Потом они проделали процедуру очищения. Она была аналогична описанной. Отличалась только тем, что все вещи были именными, а переодевание предшествовало умыванию и молитвам. Но это были именные одежды, поэтому молиться можно и нужно было уже в них. Впрочем, было еще одно отличие. Все проделанное напоминало некий вид искусства, до того мастерски, быстро и четко осуществлялось.
Дальнейший путь лежал через оранжерею. Не все могли попасть сюда, чаще всего шли в один из общих Залов для собраний или обучения. Собственно, в этот дом и приходили-то с одной целью: встретиться с кем-то из продвинутых адептов. Что называется, набраться ума-разума по собственному почину или по приглашению. Перед оранжереей стоял пост — двое мужчин и женщина. Посторонних не пускали, это было одно из немногих мест, где существовала охрана. Они выдали проходившим сподвижникам Посланника какие-то ключи (видимо от их кабинетов), и те проследовали дальше. В оранжерее было зелено и в меру цветасто. Практически со всех сторон что-то росло, висело, цвело или распускалось. Стеклянный купол простирался довольно высоко. Дорожки засыпаны камешками, приятно скрипевшими под ногами и создававшими ощущение настоящих парковых троп. Люди, находящиеся здесь, носили светлые халаты. Они также, каждый со своего места, поприветствовали проходящих. По выражению лиц было очевидно, что это не просто привычка или введенная в правило дань уважения. Тепло и добродушие царило на лицах. Так здесь было заведено, и не потому, что «так надо», скорее, это проистекало от внутренней необходимости живущих такой жизнью. Это не были улыбки фанатиков или находящихся «в прелести», живые обычные лица, радующиеся тому, что в их жизни есть что-то значительное, важное, доставляющее им удовлетворение, превосходящее обычные земные услады. Чувство значительности сквозило в их голосах, но оно не усугублялось гордыней ни в каком виде, о чем свидетельствовало хотя бы то, что не было слышно никаких команд или соответствующих им интонаций. Странное умиротворение исходило здесь то ли от растений, то ли от самих людей, то ли от тех и других вместе взятых.
Когда ступени, ведущие на второй этаж, закончились, и ноги идущих оказались на ковровой дорожке, разостланной вдоль небольшого обитого резным деревом коридора, они остановились. Внимательно осмотрели друг друга, улыбнулись улыбками знатоков, проделывавших эту процедуру не в первый раз, и тот, что старше, толкнул остекленную дверь в залитое солнцем фойе. Здесь было еще просторнее. Много света, воздуха, да и краски подобраны так удачно, что создавалось впечатление, будто бы стены расширялись в пространство. Неподалеку, у ведущей в какую-то комнату двери, разговаривали несколько человек в парадных одеждах. Двое так же неспешно подошли к ним, поздоровались и вежливо поинтересовались: «Ну что, сегодня будет как вчера?» Добродушное лукавство сделало свое дело. Все рассмеялись, а один из стоявших, совсем еще юный, но, видимо, очень предприимчивый и хваткий, вскинул чубатую голову и, не дожидаясь окончания смеха, констатировал: «Вчера — было вчера, а сегодня головомойка уже по другому поводу! Но вам-то чего опасаться, вы же в авторитете. А мы уже привыкли, что здесь попадает не за внешние промахи, а за то, что подумал или недодумал». Все продолжали приглушенно посмеиваться, когда, поглаживая бороду, спросивший продолжал интересоваться: «Так, так, вот я и подумал, а то ли я сейчас подумал? Может успею передумать? Может, подскажете, какого угла нужно избегать, а то желания-то особого на ваши грабли наступать, нет…» Народ так и прыснул. Люди явно знали особенности поведение этого человека и подыгрывали ему. И этот смех, как сигнал, явно привлек чье-то внимание. В эту секунду в другом конце зала распахнулась дверь, и оттуда вышел мужчина с волосами до плеч, борода его была уже с проседью, на нем был обычный пиджак, под которым краснела рубаха в клетку. На ногах темно-коричневые кожаные туфли. Одной рукой он продолжал держать дверь, другой сделал знак приблизиться. Этот жест все отлично знали. В группе тут же поняли, кого зовут. Двое пришедших что-то бросили напоследок в стихнувший гомонок и направились к позвавшему.
Подошли практически вровень. Поравнявшись с углом двери, негромко произнесли: «Здравствуй, Саошиант!» и тихо проследовали в комнату. Это были мои многолетние соратники, специально приглашенные для обсуждения предстоящего мероприятия. Они дружили, поэтому пришли вместе, сегодня почему-то припоздав. Другие уже ждали. В комнате находились человек двадцать. Все дружно поздоровались. Конфигурация комнаты была такова, что, находясь в одном углу, можно было с легкостью видеть происходящее в противоположном. Никакого общего стола, как это принято у руководителей, не было. Кресла, расставленные где кому удобно, возле каждого — небольшой выдвижной ящик с набором первой необходимости и откидной деревянный столик, предназначенный как для еды, так и для записей. Было ясно, что здесь работали всерьез и подолгу, и если чего не делали, так это не спали — таких принадлежностей явно нигде не наблюдалось. Это было что-то вроде резиденции, куда собирались наиболее продвинутые представители Города Посланника, которых, как уже было упомянуто, к этому времени насчитывалось около полутора тысяч человек. Здесь за один раз могли разместиться от силы несколько десятков, значит, лишь самые доверенные или нужные в определенный момент. О том, как часто это происходило, могли свидетельствовать потертости подлокотников и одинаковые выражения лиц. На них была написана готовность долго слушать, много думать и четко излагать. Зачастую в этой комнате большего и не требовалось. Это была комната совещаний. Здесь же приходилось держать ответ. Тогда стены комнаты словно накалялись докрасна, а с лиц исчезало стандартное выражение, и все вокруг становилось живым, напряженным, бурлящим. За годы никто так и не смог привыкнуть к этому — к нисхождению Духа в материю через Слово, когда Разум отступал на задворки сознания, а на передний план выходило некое седьмое чувство, позволяющее отслеживать тонкие вибрации, едва уловимые мотивы и интуитивные прозрения. Все это имело место не только здесь, просто эта комната часто способствовала таким ситуациям самим своим функционалом. Кое-кто шутливо называл ее «Комнатой страха». Хотя именно страха-то тут никогда и не было. Скорее, она внушала благоговейный страх новичкам, которые никогда в ней не бывали.
Все устроились на привычных местах и обратили взоры ко мне. Прежде чем начать говорить о цели предстоящего Пленума и о последней подготовке я зашел издалека, чтобы напомнить о том, как все начиналось.
Эволюция сознания и начало глобальных перемен
Много лет назад, когда еще не был никому известен, скромно жил в Киеве, публиковался в газетах и журналах и наполнял вебсайт, я написал несколько книг о своей духовной судьбе и о тайной роли человечества. Это была попытка хотя бы поверхностно подытожить духовные постулаты, открытые мне в предшествующие этому годы. В книгах доходчиво и всесторонне обосновал открытое мне Свыше понимание себя, как Посланника Бога, уже неоднократно являвшегося на землю и готовящего здесь триумфальное построение — Духовное государство. Там же рассказал о мирах, их устройстве и о борьбе, в которую вовлечены все Живые Существа всех миров. Открыл смысл происходящего, свою в нем роль и цель всех живущих. С тех пор все стало медленно, но явственно меняться. Не могу сказать, что благодаря книгам, но как-то так вышло, что именно после них. Они стала своеобразной визитной карточкой задуманного мною построения. В них мне удалось рассказать о себе и задаче от Всевышнего правдиво, доходчиво, привлекательно. Все больше и больше людей открывали для себя тот мир, о котором лишь мечтали, который казался им несбыточным эталоном стремлений, надежд, веры.
Особенностью книг было то, что они позволила объединить Духовные представления с самой обычной материальной действительностью, не в ущерб ни тому, ни другому. Именно это их свойство и стало залогом последующего успеха. Ведь впервые была показана судьба человека вне рамок «одноразовой» жизни и без ограничения одной только материальной действительностью. Это полностью меняло ценности и приоритеты жизни. Уже через несколько лет после того, как книги увидели свет и получили широкую огласку, нам удалось сплотить вокруг себя немалое количество людей. Эти люди приняли описанное как долгожданное объяснение смысла бытия, готовы были разделять наши представления и следовать неписаным канонам, открываемым через меня Свыше. Первое время было непросто. Когда моя жизнь и идеи вышли на поверхность и стали доступны всеобщему обозрению, одни откровенно смеялись, другие открыто критиковали такой подход, обвиняли в богохульстве, заносчивости, сумасшествии. Говорили, что автор гордец, лжец, фантазер, еретик, — ну, в общем, набор титулов и эпитетов был очень внушителен. Критикам не было числа. Еще бы, ведь я был один из немногих, посягнувших на Святое! И главное как: попытавшись всему этому противопоставить… самого себя. Умному человеку такое в голову, разумеется, не придет — посчитало большинство.
Нашлись даже такие, кто под давлением определенных фактов признавали за мною миссию перерожденного Христа, но… все равно отвергали, так как такой «живой Христос» их не устраивал. Они представляли себе Мессию иным, и вот тот-то «иной» их и устраивал, а раз он не такой — то не нужен никакой! Почему-то считали себя вправе вносить коррективы в Замыслы Бога. Все это происходило потому, что мои убеждения не устраивали практически ни одну из сторон: ни верующих, ни атеистов. А некий средний контингент еще только предстояло создать, его пока не существовало. Что действительно было странным в такой ситуации, так это то, что каждый считал себя вправе выносить суждения, как обладающий истиной в последней инстанции, хотя объективно судить об истинном положении дел было дано ой как немногим. Впрочем, в этом люди лишь повторяли поведение Богов.
Но никто уже не мог, да особенно и не пытался, остановить начатый процесс: день за днем всё большее число ищущих просыпалось и приходило к нам. Вернее, первое время меня чаще самого приглашали в различные организации, общины, даже церкви, чтоб открыто и подробно изложил взгляды и миропонимание, объяснил непонятное, ответил на важные насущные вопросы. С моей стороны практически никогда не было отказа: приходилось много ездить, встречаться, выступать и разъяснять основы Аура Русы. Так в дружеских беседах и в горячей полемике первые годы утверждались основы того, что должно было сплотить людей Нового времени. Далее, когда многие откликнулись и выразили готовность на практике следовать этим идеям, нам пришлось заняться материальным обустройством. Благодаря многолетней работе в специально выделенном месте, мы построили своеобразный реабилитационный лагерь. Сначала он несколько походил на описанный из моего детства, но отличался масштабами подхода, был гораздо глобальнее, целостнее, гармоничнее и оснащеннее. Например, у нас постепенно появилась типография и мы открыли издательство — благо информации было много, и ее требовалось распространять. Ну, а стоило потянуть за ниточку — клубок и начал распутываться: появилось все необходимое для жизни и работы.
В первые годы существования в первоначальном поселении мало-помалу появилось несколько сот семей. По истечении некоторого времени его пришлось расширить для нескольких тысяч семей и одновременно создать в округе еще несколько таких же лагерей. Семьею считались как муж и жена, дочка и мать, дедушка и внук, так и просто очень близкие по духу люди, предпочитающие жить вместе. Строения поначалу не отличались особым изыском, они были просты, зачастую каркасно-щитового и барачного типа. Вполне возможно, что именно эта необустроенность в свое время и сблизила Первую Волну Преобразователей.
Одновременно с Центральным построением, простертым на многие гектары очень живописной местности, по всей территории известных стран стали возникать и благоустраиваться еще порядка тысячи таких построений, в которых наместниками ставились наиболее продвинутые представители Центрального города, позже названного Городом Посланника [1]. В общей сложности количество активно верующих в довольно сжатые сроки достигло миллионной численности.
Оказавшись во главе столь впечатляющего Духовно-материального сообщества, я встал перед сложным выбором. Эта сила требовала соответствующей реализации. И вот теперь, будь я просто одним из многочисленных религиозных лидеров, то вполне мог бы на этом остановиться: влияние на какую-то часть общества, независимый материальный быт, признанная авторитетность — все это в наличии. Большинство именно к этому и стремится. Но это ли было моей целью? Разумеется, нет. Большая часть земных жителей продолжала оставаться «язычниками», то есть, верили в дурман телевидения, газет, церквей, политиков, в систему ложных ценностей и исповедовали сфабрикованные цели жизни и смерти. Значит, на земле продолжал жить и процветать Дух лжи, косности, ветрености и бессмысленности. Правил Изгой, процветали его принципы. А Дух Свыше настойчиво требовал довести все события до полного триумфального шествия истинного Мировоззрения. То есть, мы должны были полностью вытеснить из сознания людей такие понятия как бездушная политика, обрядовая религия, различия национальные и государственные. Надлежало разрушить большую часть из тех построений, которые давали Изгою-Сатане возможность и повод настраивать людей друг против друга, возбуждать в них низменные чувства или чувства какого бы то ни было превосходства, размежевывать их по каким бы то ни было признакам и различиям. Годы усилий были положены на то, чтобы создать необходимый духовно-материальный базис для этого. И мало кто мог в этом помочь, потому что основная Работа делалась не столько на Земле, сколько в невидимых мирах, уже оттуда оказывая воздействие на реальность земной юдоли.
В этой напряженнейшей работе шли годы. И вот несколько лет назад затеплилась надежда не только распространить, но и внедрить наши убеждения повсеместно, а не только на ограниченном пространстве Просветленных и духовно объединенных людей. Все помнят почему. Потому что страны, ориентированные на власть внешнюю, зашли в очередной тупик, выходом из которого могла быть только мировая война. Достигнув определенного перевеса в переговорах, мне, как третейскому судье, благополучно, хотя и не сразу, удалось распутать этот гордиев узел, но, со своей стороны, я потребовал консолидации всех сил в одном направлении, чтоб подобное не могло повториться. В качестве такого направления мною было предложено Духовно-материальное образование, созданное за эти годы. Фактически, новый строй жизни, новая социальная формация. Откликнулись руководители ряда стран. Была проведена колоссальная подготовка, равной которой, наверное, еще не случалось в истории земли: выработаны общие законы, постулаты, принципы, создан единый мировой Совет, в котором одно из главенствующих мест занимали наши представители. Но все это пока было лишь теоретически. Для полного осуществления всех Замыслов требовалась прочная идеологическая и материальная база, а стать таковой могли лишь живые, думающие, авторитетные люди и принадлежащие им владения. Именно поэтому сегодня сюда съедутся представители большинства государств, чтобы последний раз предстать в роли парламентариев разных стран. После этого Пленума, после его решений и постановлений никакого принципиального различия между странами, входящими в состав Аура Русы, существовать не будет. Языки, традиции, культура, останутся, но границы исчезнут окончательно, так как само понятие «страна» теперь вместит в себя территорию от Сахалина до Ирландии. Фактически, две трети земли объединяются под знаменем Духовного государства Аура Руса и Ореола. Остальные оставшиеся территории становятся отныне, скорее, племенами, нежели странами, ибо масштаб понятия «ГОСУДАРСТВО» меняется кардинально, меняется его статус и представление о нем. Теперь это понятие всемирное, подразумевающее объединение всех или большинства в Единую систему и единый человечески союз.
Когда-то многие, так называемые империалисты, мечтали о мировой глобализации, мировом господстве, и осуществить свою мечту они собирались через власть денег, долговой зависимости, через сеть банков и тому подобное. Но никому из них и в голову не могло прийти, что мир может быть объединен лишь силой Единства взглядов, а не одинаковыми деньгами или законами. И взгляды эти должны быть больше и глубже всего доселе существовавшего, иначе в каждую их брешь, как в щели корабля, будет врываться зловещая угрожающая стихия, готовая сокрушить и потопить. Потому-то их глобализация, схлестнувшаяся с нашей, потерпела такое сокрушительное поражение. Сейчас нет смысла обсуждать нюансы прошлого, приведшие к «новому мировому порядку», совсем не в том виде, в каком ожидалось магнатами и банкирами всех мастей, главное, что нужно уяснить: подходит самый важный этап даже не многолетней, а многовековой работы. Теперь от всех потребуется предельное напряжение сил, талантов, такта, чутья. Иначе Мировое благо может незаметно перерасти в мировую катастрофу, как любое недодуманное или поспешное решение и действие.
Благодаря огромному опыту, духовной силе присутствующих здесь людей можно было надеяться на всестороннюю и основательную предварительную подготовку к расширенному Пленуму, так как на нем будут люди совершенно разных взглядов, порой вовсе далекие от понимания насущной необходимости предлагаемых мер. Их еще нужно убедить в пользе Объединения, обосновать им целесообразность происходящего, обрисовать результативные перспективы. Тенденции стали очевидны всем, но этого — мало. Нужно создать Единый Образ. Наполнить его содержанием. Воплотить в жизнь.
За годы Служения все это разработано у нас до мельчайших деталей. Ведь нам все это было известно с самого начала. Еще в первой моей книге, в первых Откровениях и статьях говорилось об этом. Времени на то, чтобы привыкнуть, обдумать, разработать детальный план и стратегию было более чем предостаточно. Так что Всевышний сейчас проводит нам своеобразный экзамен на то, как точно мы понимали его Волю, насколько успели к ней подготовиться. Несколько человек из присутствующих некогда считали себя представителями развитой Европы. Но Дух в них возобладал над инертным мышлением, и они не только сумели полностью поменять менталитет, но и личными усилиями оказались в числе самых преданных моих соратников. Глядя на лица присутствующих, я облегченно вздохнул, поскольку понимал, что если бы столь непосильный груз упал на меня одного, то я не вынес бы его, а благодаря подготовленным помощникам, вместе со мной несущим это «бревнышко», я почти не ощущаю его веса. Мы уже выиграли и этот бой, несмотря на то, что он пока не начался. Я видел по лицам присутствующих, по их решимости, мужественности, глубокомыслию, что они знают, что делать и говорить, и они не подведут. Тогда мы начали обсуждать детали предстоящего.
продолжение следует
[1] В Откровении Иоанна Богослова — «Стан Святых и город возлюбленный» Гл. 20, ст. 8.