(События в мире Богов)
Перегруппировка Сил
На западном склоне Ржавой горы наблюдалось какое-то движение. При поверхностном взгляде казалось, что там просто копошится что-то похожее на муравейник. Внизу, в долине, все было как обычно. Никакой суеты, абсолютный мир и покой. В общем и целом это было естественным для данной местности и данного времени.
Согласно земным меркам это был 1978 год, но здесь, в стороне от земных реалий, где проходила Звездная Дорога Семи Царей-Ману*, времени, как такового, никто не отслеживал. Вернее сказать, если оно здесь и измерялось, то совсем другими мерками. Назрел серьезный повод для встречи двух Лагерей. Именно на этот период, когда Посланнику исполнилось семь земных лет, и его устроили в школу-интернат, был назначен Съезд, о котором пойдет речь.
Перед тем, как сойти в мир юдоли, я сам дал точные установки и ориентиры относительно всех этапов своей жизни и деятельности там, внизу. Предварительно составив схему и последовательность развития внутренних и внешних событий и отследив все их взаимосвязи. Будучи человеком, мне предстояло вспомнить все собственные задумки, планы, мечты и как можно ближе к Образу воплотить их в жизнь. Каждая из них должна была пробудиться у меня в голове именно тогда, когда в ней возникала необходимость, и, соответственно, наступало для нее время. Раньше этого они могли иметь вид слабо выраженных предположений, предчувствий, догадок. Вариации в сформулированном шаблоне могли быть, но незначительные. В основном, они были возможны в моменты, когда я уже начинал прозревать свои Задумки, но еще не имел о них ясного представления. Становясь более или менее оформленными, они также становились доступными многим и многим Силам, считывающим информацию из сознания людей. И тогда эти Силы, управляющие скрытыми процессами, вполне могли наложить свои временные ложные поправки. Чтобы ввести меня в заблуждение и выиграть себе хоть что-то. Пока я не получу всей полноты информации и не поставлю все на свои законные места.
Воспользоваться слабыми местами, найти лазейки, противопоставить мои индивидуальные интересы интересам Крупномасштабных Сил или даже скомпрометировать предстоящие реформы ложными действиями бессовестных двойников — на это были брошены все силы Прототемовских Представителей. Когда-то я заранее предупреждал друзей, что придут те, кто будет пытаться играть «под меня», назвавшись Спасителем по форме, но, разумеется, не будучи и близко таковым по сути. Отсюда, например, происходило понятие лжехриста: человека, играющего роль Спасителя, произносящего моральные проповеди, подражающего внешности и поведению Иисуса, но являющегося всего лишь актером, который пытается воспроизвести общеизвестный «канонический» образ.
Сейчас назревал один из ключевых моментов в этом четко распланированном Спектакле. Когда можно было, пользуясь моей неосведомленностью, подбрасывать ложные варианты ситуаций, усложняя жизнь и развитие. Наиболее сильное, глубинное противостояние уже позади, оно пришлось, как и было задумано, на четвертый-седьмой годы моей очередной жизни. Тогда были подняты буквально все Адепты Изгоя, чтобы сломить, осрамить, низложить Душу и Дух посланного, пока он не осознал до конца, кто он и зачем здесь, пока у него не прошел, так называемый, «воплощенческий шок».
Когда мне уже шел восьмой год, и я был вырван из «заколдованного круга» нейтральных родственников и бессильных родителей, прежние способы воздействия утратили актуальность — с обеих сторон шли существенные перегруппировки Сил. Внутренне это выражалось в оценке результатов предыдущего воздействия, внешне — в выработке новых способов для реализации сдерживающих меня факторов. Придумывались новые тактики и подходы, с учетом уже произошедшего и реакции на них. Нужно было разобраться, что действенно, а что — нет, и, соответственно, определиться, на базе чего строить дальнейшее влияние. Светлые и Темные Силы равноценно претендовали на доминирование. С темной стороны основных методов, как обычно, предполагалось несколько.
В эмоциональной области ставка делалась на привитие несдержанности и невоздержанности, любопытства и укрывательства, гордости и саможаления, тщеславия и обидчивости. В интеллектуальной упор делался: на страдания от невписывания мышления в стандартные рамки, отсутствие способностей к абстрактно-математической зубрежке с ее формулами, таблицами и набором правил. В физической — расчитывали сделать телесно слабым, поставить в полную зависимость от чужих взрослых людей, пощекотать рано развившуюся сексуальность — следствие преждевременной духовной зрелости.
Остальные разновидности перечисленного также предполагали жестокую перековку характера, чтоб воспитать в нем качества обделенного приспособленца, обиженного на весь мир. Имеющего смирения с горошину, а амбиции — с гору. Именно на основе таких характеров Изгою всегда удавалось разворачивать сценарии псевдоборьбы. Отсюда же плодились все лжехристы, его ставленники, пытающиеся окончательно заморочить головы; чтоб люди понимали, что верить таким клоунам глупо, и склонялись к впечатлению, что Христос как человек уже действительно не может появиться. А раз так: тупо верили лишь догме, букве и батюшке! Эти лжехристы наглядно демонстрировали, что Христу, по крайней мере, в том виде, каким его запомнили, уже тут нечего делать! Они дискредитировали саму возможность, что Христос может быть человеком.
Но, прежде всего, нужно было заставить меня смириться с существованием элементарных неписаных правил, таких как: «кто сильнее — тот и прав», «кто смел — тот два съел», «кто взрослее — тот главнее», «не обозлишься — не победишь», «наглость — второе счастье» и тому подобных. Для этого ситуации предполагалось пропустить по нескольким заезженным сценариям, частично реализованным в первые годы моего жития. Разумеется, все знали, что мне не впервой оказываться в столь незавидном положении, понимали, что внутренне я готов к нему, и поэтому ситуации были отработаны, в буквальном смысле, до мелочей.
Чаще всего коронным номером было сделать так, чтоб я никак не мог повлиять на ход событий, с которыми в корне не согласен. Так я должен был привыкать к тому, что ничто в этом мире от меня не зависит. Это, в свою очередь, должно было ожесточать, злить, разрушать изнутри. Первое время так и происходило: от сознания своего бессилия я внутренне очень переживал, пока, со временем, не выработал к этому стойкое терпеливое отношение и не поставил крест на многих и многих своих человеческих слабостях и желаниях. Таким образом, Силы мне противостоящие, косвенным образом подталкивали меня к поиску иных нестандартных решений и подлинных ценностей, на которые не смогут повлиять даже они. И одновременно этим же они способствовали вызреванию моих Запредельно сформулированных целей и идей. Ибо такие идеи не могли родиться при обычных, заурядных условиях.
К тому же, играя по их правилам, я не собирался уступать «их» ценностям, в области которых меня явно хотели притеснить, а пошел «обычным» путем. То есть, получал их результаты своими методами. Я не стал напрашиваться на видимые оценки, которые были возведены в культ, и являлись смыслом и движущим мотивом многих видов деятельности всех болеющих зеркальной болезнью. Напротив, прибег к незаметной для окружающих работе, сознательно пряча ее от других. Таким образом, я неизменно получал «их» результат, не страдая от его негативных последствий.
Так, устраняя физическую слабость, я не пойду ни в одну из спортивных секций, не буду выпячивать своих данных на уроках, придерживаясь умеренности. Параллельно самостоятельно буду наращивать внутренний физический потенциал интенсивными спортивными занятиями по собственным разработанным методикам. Бег, гимнастика, упражнения на перекладине, энергетические упражнения — это все, что будет нужно, и что с лихвой предоставит мне окружающая среда, не требуя ничего взамен. Заниматься я буду втайне. Благодаря этому получу полную власть над своим телом и внутреннюю уверенность в своих силах, никоим образом не нарушив баланс окружающих сил: не вызвав ни зависти, ни излишнего интереса, не подпитав гордыню или чувство превосходства над другими демонстрацией своих возможностей и восхищением публики. Все, что буду делать в этом направлении, будет необходимо мне и только мне, оценивать это, следовательно, смогу лишь сам, а я не любил завышать себе оценку. Скорее, наоборот.
Призыв к благоразумию
Частично об этом сейчас и шел разговор на Заседании. Оно было закрытым и проходило в одном из залов Дворца Судеб на Ржавой горе. Попасть на него можно было лишь по предъявлению особого пропуска, а таковой выдавался лишь лицам так или иначе причастным к моей земной судьбе.
В огромном куполообразном зале стоял гул, отражаемый от потолка и создающий эффект реверберации. Правая сторона зала была заполнена представителями Легальной полиции, левая — Сторонниками нелегальных мер. Между ними проходила бархатистая красная дорожка, словно межа, отделяющая засеянную зерновыми часть поля от запущенной и заросшей сорняками. Собственно, в духовном плане так и было. Огромная толпа народа находилась вне зала, ожидая поступления информации.
Представители левой стороны вели себя вызывающе, часто кричали в зал, размахивали какими-то оранжевыми транспарантами и флажками, взывали к демократичности, требовали прислушаться к мнению «народа» и «оппозиции». За всей этой маскарадной вывеской стояло совершенно иное. Это были аналитики, с четким, фотографическим расчетом, знающие все «за» и «против» и учитывающие малейшее дуновение ветра, мысли, духа. Поэтому их внешне вызывающее поведение представители Правой стороны всерьез не воспринимали. Тем более, что главное происходило все-таки на трибуне.
Зеленоватого цвета, расписанный множеством гербов и символов постамент представлял собой огромный стол, за которым восседали около двенадцати представителей Основных Движений. Над их головами красовались подобия флагов. А выше, к потолку, уходила фаланга разноцветных кружевного вида плакатов, отражающих основные идеи и постулаты каждого Движения. Перед сидящими на трибуне лежали листы бумаги, ручка, стоял микрофон или что-то в этом роде. Ничего лишнего.
Сидящие были облачены кто как. Среди них был некто даже в шортах и майке. Он представлял Движение Анархистов второго уровня, и если бы не опасение, что на Заседание придет Сам, он вполне мог бы пренебречь и этими деталями своего отчаянного гардероба. Чувствовал он себя, однако, неуютно, поэтому то и дело поддевал большие пальцы рук под лямки своей маечки и оттягивал их так, словно они мешали ему дышать. На деле, он с одной стороны хотел показать этим, что она ему явно мешает, с другой — немного разнообразил свои ограниченные туалетные манипуляции, которые у других были куда изысканнее: расстегнуть пуговку, поправить рукав, галстук, смахнуть ворсинку, достать платочек или, на худой конец, просто засунуть руки в карманы.
Заседание шло не первый день. Стороны пока не сошлись на одинаково приемлемом для обоих лагерей варианте. На главной трибуне стоял Представитель правой стороны и битый час пытался объяснить публике, что происходит в душе маленького посланника, благодаря мощнейшей атаке на его сознание, физически пребывающее на просторах Восьмого мира. Он говорил о том, что не будь жесткого контроля за этим процессом со стороны так называемых Углубителей, всем пришлось бы признать, что Сын Неопределенности слишком рискнул, доверив многим поиграть с собой, предоставив это на их усмотрение.
Кто только не пробовал свои силы в этом плане! Дошло до того, что некие сексуально озабоченные Империалисты Прототема задумали склонить его в «свою веру», то и дело подсовывая массу ситуаций, возможностей, открытых сцен. То, что посланник так и не впал в их «веру», говорило лишь о его нечеловеческом потенциале, способном удержать его «на плаву», даже при самом губительном раскладе.
В семь лет знать все о сексе, представлять детали его и даже иметь многочисленные возможности участвовать в нем, но все же избежать этого, находясь в полном бесправии, — школа не для слабонервных. Ребенку, оказавшемуся в таком «кольце» не позавидуешь. Ни нормальной семьи, ни нормальных игрушек, ни нормальных условий жизни. Все — зыбко и случайно. А если сюда приплюсовать массу жесточайших, реальных сцен насилия, извращений и блуда, невольно наблюдаемых им от похотливых и смертельно опасных людей, не останавливающихся ни перед чем, то просто невозможно не задать вопрос: кто за все это будет отвечать, когда Посланник вернется?
В этом месте из зала раздался возглас, сопровождаемый смехом слева: «Меньше надо было увлекаться женщинами в Аравии! Можно списать это на Карму, дескать, расплата за необузданность страстей в прошлой земной жизни, за чрезмерную любовь к женским прелестям. Или, как там у них говорят, Гены! Во-во, гены это! Его родичи восходят к линии его же собственных кармических предков, все закономерно и объяснимо. Думаю, он согласится и поймет».
Другой не менее едко добавил: «Это компенсация за полную первоначальную неосведомленность о мире зла, через которую он прошел Сиддхартхой**!»
Выступающий, однако, отнесся к этим шуткам всерьез.
— Поймет? Да ведь еще несколько лет, и он начнет ворочать вами прямо не выходя из Восьмого мира! Вы забыли о его полномочиях? Напрасно. Сходите на аудиенцию к Исполинам, они вам расскажут, что по чем. Он не обиделся на вас, все принял и смиренно вынес. Так кому будет кармическое воздаяние? Да и что это такое — карма? Не то ли, что мы, Боги разных уровней, не можем утилизировать без помощи самих людей? Карма — это не проклятие людей, а наше бессилие. Что же касается Посланника, то чья это Карма, позвольте вас спросить? Его или людей из его окружения, которые так и не могут преодолеть в себе низшее начало? Он пришел к ним, но это не значит, что собирается им уподобиться. Разве это в первый раз?
Если бы это была его карма, то результат был бы налицо: он сам уже давно поддался бы соблазну, а не просто был свидетелем. Это раз. Женский пол, к которому он в Аравии имел отношение в качестве мужа, появился в его жизни во взрослом периоде, и к раннему детству следующей жизни это не может быть отнесено в качестве расплаты. Тем более, что для взрослого и ребенка даются разные жизненные задачи, карма же работает в пределах возрастных задач. Нельзя наказывать ребенка за то, что в прошлой жизни он сделал в старости, так как в нем сейчас нет того, что должно быть «научено», оно еще не развилось по возрасту. А наказывается лишь То, что согрешило, а не тот, кто этим воспользовался. Мне ли вам объяснять, что человек — это всего лишь набор «да» и «нет» разным провокациям и ничего большего собою не представляет, кроме как Чистый Дух, к которому понятие карма не применимо?! Это два.
Кто из вас может, положа руку на сердце, сказать, что Мухаммед поддавался похотливым Силам также, как те, с кем столкнулся юный Посланник? Эротические элементы жизни и откровенный разврат — далеко не одно и тоже, смею вам напомнить. Одно дело, когда душа в любви ищет сексуального самовыражения, совсем другое, когда без любви ищет острых ощущений.
Ну и, наконец, если предположить, как вы тут хохмите, что это — продолжение его страстей, которые он якобы не изжил в последние годы прошлой жизни, то почему же по этому «закону Кармы» вы не предоставили ему с самого детства полную власть над огромным количеством эгрегоров и людских масс? Ведь в конце той жизни, как известно, он не только и не столько женился, сколько развивал человечность в Человечестве и правил, в целом, довольно нравственными людьми, которых сам таковыми же и сделал! Надо полагать, это занимало его гораздо больше женщин. Где же кармическая справедливость в этом случае? Это три!
Где-то в конце фразы послышался возглас:
— У него еще все впереди! И новые женщины, и новые последователи, и новые позиции и новые позы…
— Попрошу без оскорблений. Должен напомнить, что каждое слово — поступок, за который придется отвечать. Что же касается будущего, то должен вас разочаровать, по нашим предварительным исследованиям конфигурации, которую он оставил о себе, даже с учетом самых злостных противостояний, ничего такого, что вы хотели бы ему приписать, не случится, и давайте не будем накалять! Не нужно забывать, что его полки и сам их Верховный главнокомандующий все-таки где-то существуют. Всякое открытое неуважение будет воспринято так, как того заслуживает, и действия будут адекватными. Вам это нужно, Обрасумат? Если мы здесь слышим, кто говорит, неужели вы думаете, что ТАМ этого не знают?
— Так зачем тогда вся эта возня? Собрали тут потешный ряд. Мы — не вы, у нас свои подходы, и он знал, на что шел. Бедненький сиротинушка, ну как же можно забижать-то посланничка, когда он об общем благе печется! Ай-яй-яй, прямо слезы на глаза наворачиваются. Вы хотите знать, чем мы руководствуемся, или просто ищете предлог пригрозить нам расправой? — с нескрываемой иронией и недовольством ответил тот же голос.
— Ни то, ни другое. Я последовательно и целенаправленно изложил вам многие аспекты, о которых вы, вероятнее всего, не осведомлены. Сделано это с единственной целью — помочь вам стать сознательными помощниками. Насколько нам известно, посланник предполагал ваши действия и согласовал их с собственными силами и желаниями, однако, это вовсе не означает, что дал вам право творить такое беззаконие. Хоть он и опускается в мир людей, но делает это добровольно и не заслуживает такого к себе отношения. Нужно это признать. Или вы забыли, что было с теми, кто более чем сознательно инициировал и инсценировал его поругание, бичевание и распятие в бытность Иисусом? Вы можете мне назвать хоть одного уцелевшего в Седьмом мире, кто имел к этому отношение и усугублял его страдания? Что делаешь другому — то делаешь себе! Таков всегда был девиз Сына Неопределенности. Или кто-то может возразить, что у него слова расходятся с делами? Хорошо подумайте над своей судьбой и той Закономерностью, которую вы изволили назвать Кармой. Вы ведь не перерождаетесь, значит, поблажек не будет, как и шансов что-то переиграть или изменить!
Не навреди
После этих слов в зале началось оживление. Кто-то попросил слова по теме и, спустя минуту, уже стоял возле запасной кафедры. Выглядел выступающий внушительно, производил впечатление зрелого мужа, только косматые дергающиеся брови выдавали в нем довольно неоднозначное существо. Одет он был в длинный красный плащ с капюшоном, откинутым на широкие плечи. Острый подвижный нос и живые глаза, казалось, жили на его лице удивительно синхронно: что делали глаза — пытался повторять нос, и наоборот. Заговорил он не сразу, выждав, пока зал стихнет после предыдущего выступления.
— Мне выпала честь лично знать Сына Неопределенности, которого предпочитаю называть Осколком Сфер. Он не обижается, привык к разным именам, но его прозвучавшая характеристика, напрашивается на еще одну кличку: «Мировой угорь»! Так мутить воду, изворачиваться и кусаться может только он. Я говорю это не потому, что имею наглость дерзить или от недостатка уважения к нему. Вот послушайте.
Как вы все знаете, он совсем недавно размещен в интернате, фактически изолирован от остального общества так называемых «нормальных домашних детей». Этим он, с одной стороны, наконец, избежал сексуальноалкоголических сцен, о которых только что так смачно дискутировали, с другой — поставил себя в условия частичного обретения внутренней независимости. Но ценой стала потеря легальной внешней независимости, семьи, домашнего тепла, перспектив с этим связанных! К тому же это вовсе не означает, что он полностью освободился от вредных страстей низшего мира, которыми так обильно орошали его детство, — Здесь говорящий подмигнул кому-то в зале, давая понять, что занимает нейтральную позицию. Потом продолжил:
«Посмотрите: в интернате царят те же правила и порядки, что и везде в этом прихотливом мире. Жестокость, алчность, похоть, самодурство, деспотичность, плюс неуправляемость детей! Ничего не поделаешь, что имеем, то и даем, — тут он вздохнул, — на этом фоне Сын Неопределенности явно утрачивает многие свои лучшие качества, которыми так блистает здесь, в Седьмом мире. Как я понимаю, он вынужденно заменяет их примитивными реакциями, необходимыми для выживания, и этот процесс идет, я бы так выразился, стремительнее, чем лесной пожар».
Говорящий повернулся к огромному экрану, и тот выдал изображение. «Обратите внимание, господа. Вот он сидит в фойе возле приемной директора. Бабушка сейчас как раз договаривается, сдает документы. И так уже две недели пропущены… А вот и здешний контингент. Видите, несется толпа одинаково одетых ребятишек с мокрыми взлохмаченными волосами? У них банный день, только что из душа».
Всеобщее внимание оказалось сфокусированным на большом плоском экране слева от стола Президиума. Прямо в фойе из узкого коридора действительно выскочило несколько резвых детишек, одетых странно единообразно, причем это распространялось и на девочек и на мальчиков. Долговязая девочка с мокрыми волосами бросила искрометный взгляд в сторону понуро сидящего мальчика и, обернувшись на свою ораву со знанием дела, озорным голосом констатировала: «Но-о-овенький!» И тут же, желая показаться этому новенькому в лучшем, как она считала, свете, залепила одному из мальчишек подзатыльник, дико завизжав и засмеявшись. Мальчишка, никак не ожидавший такого прилюдного унижения, взорвался: «Ах ты, каза! Ну, я те щас покажу!» С этими словами он обрушился на девчонку, но та ловко уходила от каждого его наскока и еще больше заливалась смехом, чувствуя себя безнаказанной и непобедимой. Остальные просто наблюдали, подзадоривая то ее, то обиженного. Эта сцена продолжалась до тех пор, пока откуда-то не возникла воспитательница и не надавала подзатыльников обоим.
Оратор осмотрел зал и продолжил свою речь:
— Вы, наверняка, видели, что чувствовал этот маленький человек, оказавшись свидетелем царящих там нравов. Да, да. Его чрезвычайно поразило то, что слово «каза» вылетело из уст такого же, как он по возрасту, мальчика, в то время, как раньше он слышал это только из уст взрослых и считал это слово верхом неприличия. Его просто шокировали поведение девочки и реакция окружающих. А вы не зададитесь теперь вопросом: почему же он, мальчик, повидавший столько жестоких сцен в раннем детстве, слышавший самые скверные слова и испытавший на себе действие самых ничтожных и вредных энергий, в упор наблюдавший столько подлецов, предателей, пьянчуг и сквернословов, был так поражен этой сценой?
В зале воцарилось молчание. Тогда оратор продолжил, тихо кашлянув, чтоб его слова прозвучали как можно чище: «Объяснение такого феномена очень простое. Раньше он не был частью этого, он стоял как бы особняком, даже находясь внутри! Здесь же ему предстоит стать частью этого!!! И в глубине души он знает, что таков его собственный выбор. Что из двух зол он выбирает меньшее.
Так вот, почему я назвал его угрем? Потому что среда, в которой он находится, когда бы и где бы это ни происходило — не влияет на него, не подчиняет себе, его невозможно ею ухватить, зацепить, невозможно подчинить ей! Он, в буквальном смысле слова, всегда выскальзывает из рук! Сначала он вроде бы сдается на милость среды, победителя. Но затем… Не она им, а он ею начинает пользоваться на свой лад и свое усмотрение! Куда уж нашим бедным Стратегам сделать ему плохо! Вы себе льстите, уважаемые, думая, что реально можете ему повредить! Мне смешно выслушивать обе стороны. Просто детский сад. Откройте же, наконец, глаза! Сначала к вам, уважаемые Губители. Он свободно пользуется всем, что вы понапридумывали, но никогда не злоупотребляет этим, потому что оно ему, по большому счету, сто лет не надо. А раз оно ему не надо, или как он выражается «он не привязывается к плодам своей деятельности»1 — карма не имеет над ним власти! Может, назовете мне кого-то, кому вы легко смогли бы навредить при таком отношении и раскладе, а? Ведь он все оборачивает себе на пользу, даже нехотя. Потому что из любого положения всегда выходит не вовне, а вовнутрь самого себя! Всерьез думать, что вы строите ему козни — это недооценивать его дальновидность и те ценности, которые для него ИСТИННЫ! Ну а вредить его НЕИСТИННЫМ ценностям — это равносильно тому, что строить песочные замки. То есть, это значит — обманывать самих себя. Я присутствовал при одном из разговоров Прототема с Визирем Урагана, когда они решали участь Осколка Сфер на земном плане. Оба они тогда сошлись во мнении, что ему невозможно мешать, все, что возможно — это хотя бы не помогать!
Пример тому уже приводился только что. Как мы все помним, Силы Босса пошли на отчаянный шаг, решив уничтожить его физически в Иерусалиме пару тысяч земных лет назад. Им это казалось наиболее правильным и целесообразным на тот момент. И что же вышло? Ничего хорошего, скажу вам. Он — ожил, воскрес. Нарушил все законы, унизив нас перед людьми. Потом Апостолы заразили его Учением полмира. А те, кто решал его участь из злых побуждений, — вообще стерты из анналов Бытия всех миров… Он же вновь и вновь приходит на землю, как ни в чем не бывало! Взять хотя бы прошлый раз. Снова прикинулся обычным человеком и родился в Аравии. Последствия этого мы с вами хорошо знаем: ислам. И он не остановился на этом. Он, похоже, вообще никогда не остановится… Неужели вы это так и не поняли? Если хорошо подумать, то складывается впечатление, что это он нами играет, а не мы им, хоть он милостиво и позволяет думать наоборот!
Например, все мы теперь знаем, что в его планы входило быть убитым, дабы Оживить и Восстановить в себе Подлинный Мир личности, известной нам как Мать миров, а людям как София. И он это сделал… вашими руками, кстати, ведь не мог же, правда, он сам себя распять!!! Хотел бы я на такую картину посмотреть!
В зале раздался дружный смех, и волна добродушия на какой-то миг захлестнула оба лагеря. А выступающий, тоже слегка засмеявшись, продолжил, обращаясь уже к другому лагерю.
— Ну, а вы. Вам не приходило в голову, что своей «помощью» вы порой только мешаете? Вы всерьез думаете, что помогли Мухаммеду, когда собрали под его знамена пол-Аравии? Наивные. Если бы его целью было количество, то, надо полагать, он добился бы успеха гораздо раньше: людей он знает как облупленных, знает их слабости и пристрастия. Приводя к нему каждого нового верующего, вы лишь усложняли ему задачу, так как он должен был отвлекаться от своей непостижимой внутренней работы на внешнее растолковывание новообращенным основ веры. Вы просто отвлекли его на решение их повседневных нужд, на урегулирование возникающих конфликтов! Вы помогали ему? Вы лишь уводили от главного. Впрочем, вам-то думалось, что главное — сделать что-то для людей, среди людей… Но порой именно тогда, когда ваши оппоненты, только что кичившиеся достижениями, делают его деятельность невозможной среди людей, он осуществляет что-то среди Невидимых миров. Они, действительно, порой гораздо лучше вас ему помогают. Я знаю точно, что, находясь на гребне известности, он часто тоскует о первых годах начинаний, когда ему строили козни, но он мог принадлежать лишь самому себе и творить дела без оглядки на чьи-то мнения и насущные проблемы. Так о чем весь этот сыр-бор?! Будьте собой и ему предоставьте быть собой — сделать что-то большее все равно не получится, как бы ни старались. И это не только мое мнение.
Тут в зале поднялся один из представителей Левой стороны и густым басом, характеризующим его как человека основательного, произнес: «Насколько мне известно, вы присутствовали на последнем Балу того, кого изволили так любопытно назвать угрем. То есть, вы были в числе тех, кого бросали в страшную воронку на прощальном Вечере? Я не буду лукавить, хочу спросить прямо: вы были обработаны?»
Человек за трибуной побагровел, но сумел побороть свой гнев. Он сделал вид, что выпил из стакана воды, потом поправил что-то перед собой и лишь после этих отвлекающих маневров поднял голову, обратив взгляд, полный достоинства, в зал:
— Вы правы, я пережил то состояние, которое вами названо «обработка». Однако не считаю его вербовкой или чем-то в этом роде. Скорее, это что- то вроде прозрения. Я увидел себя со стороны. И, слава Богу, могу видеть до сих пор. Благодаря этому относительно здраво рассуждаю. Если же кому-то мои рассуждения показались слишком двусмысленными — это ваше дело, но я не могу допустить безрассудной потасовки только из-за того, что вам не дано видеть фундаментальные основы сложившейся ситуации. Поймите, речь идет о подобающим образом исполнении своих функций, а не о том, чтоб идейно выступать за или против кого-то! Я не являюсь ярым сторонником реформ Осколка Сфер, мне они, как и многим из вас, по большей части непонятны, но я и не сторонник глупой амбициозности, делающей из сознательных работников Высших Сфер «церберов на убой»! Все мы знаем, что в наших мирах разочарование равносильно умиранию! Разочароваться же в целесообразности своих действий — означает полное самоуничтожение! Разве вы забыли об этом? Или думаете, что Осколок Сфер не вернется снова к вам ПОЛНОСТЬЮ и не проведет очередную чистку? Тогда многие ваши «как бы благие» порывы будут оценены в лучшем случае как бессознательные и бессмысленные, а сами вы, следовательно — как лишние, непрогрессивные элементы!!! Такое уже происходило не один раз на протяжении тысячелетий. Вспомните триста шестьдесят Богов. Самое надежное: действовать идейно и беспристрастно, тогда с вас меньше спрос, ведь всегда легче простить исполняющего свои обязанности зависимого солдата, чем разнузданного и потерявшего чувство меры беспредельщика-отморозка. В этом случае, даже если вам дали установку ваши Боссы, и вы их послушное орудие, вас еще можно понять. Иначе — извините, такое самоубийство объяснить трудно.
Он выдохнул и сошел с трибуны, высоко держа голову. Это был тот, кого впоследствии я буду реформировать под именем Рарога и кому напишу слова молитвы, среди которых будут и такие:
«…ты нам души обогрей силой нежности своей, ослепи гостей лукавых и всю злобу их развей…»
Видимо, слова этой молитвы возникнут в знак того памятного события, когда ему удалось просто и непринужденно обуздать свору охваченных безрассудством Губителей, осадить самодовольных Спасителей и ввести Съезд в рамки делового урегулирования дальнейших проблем Посланника на земле. А именно это и было непосредственной целью как Спасителей, так и Губителей, собравшихся на Ржавой Горе в ознаменование моего очередного Этапа Развития — интернатского.
*Семь Ману — Семь прародителей человечества (индийская мифология).
**Имеется ввиду молодость Будды, когда он был огражден своим отцом-раджой от всех пло- хих проявлений жизни.